style="font-size:15px;"> – Смотри, у Райки на спине, на обеих лопатках, сделана татуировка. Наверное, татушку ей делал тот же моряк, что и нам татуировки на руках.
Незаметно для соседок парни прочитали два четверостишья на Райкиной спине. На левой лопатке крупными печатными буквами были выведены следующие слова:
Любовь, это бурное море,
Любовь, это злой ураган,
Любовь, это вечные слезы,
Любовь, это зло и обман.
На правой лопатке красовалось четверостишье:
Не верь цветам, цветы завянут,
Не верь мечтам, мечты уйдут,
Не верь любви, любовь обманет,
Не верь мужчинам, они лгут.
Заметив, что парни обращают внимание на Райкину спину, Нелька сказала подружке:
– А наши глухонемые обратили на нас свое внимание.
В это время Максим шепотом сказал Олегу:
– Пора идти! – Парни поднялись и быстрыми шагами пошли с водоема.
Поднявшись на пригорок, они оделись и направились к дому Рубцовых. Здесь они надели на себя найденные в сарае старые вещи. На голову один из них одел старую соломенную шляпу со сморщенными полями, а другой – старую солдатскую фуражку. Прихватили спички, банки с керосином и заготовку из мешковины, обильно смоченную керосином.
Ко двору дома Райки они подошли со стороны все того же тыквенного огорода. Войдя во двор, Максим со всего размаха метнул пакет с трехлитровой банкой прямо в окно. Банка, разбив стекло, ударилась о что-то твердое и разлетелась на куски. Ни секунды не мешкая, они запустили в дом с другой стороны второй пакет с трехлитровой банкой. Затем, отбежав на небольшое расстояние, они подожгли факел и бросили его в разбитое окно. Услышав щелчок и увидев, как разбушевалось пламя, ребята поспешили быстро домой через огород.
В доме, не сказав никому ни слова, они подхватили свои вещи, и пошли к дороге, идущей на Неман. На вопрошающий взгляд Тамары Тихоновны, Максим сказал:
– Тетя Тамара, нас здесь не было.
– Идите, дети, с Богом. Об этом не узнает ни одна живая душа. – Перекрестив парней, сказала старуха.
Ребята по дороге сели на попутную машину и доехали до автовокзала, затем рейсовым автобусом добрались до Калининграда.
В это время вокруг пылающего дома Райки Ставицкой собрался почти весь поселок. Райка, бегая в соломенной шляпе и мотая головой, кричала:
– Чего вы смотрите, надо тушить!
Люди молча переглядывались, но никто даже не сдвинулся с места. Одна немолодая женщина сказала:
– Тебе надо, вот ты и туши.
– К тебе, Райка, столько много мужиков хотели попасть на твой бесстыжий порог, а тушить твой опостылевший для всех жителей поселка дом, как видишь, желающих нет, – добавила другая женщина.
Вскоре с сиреной по поселковой улице примчалась пожарная машина, но тушить уже было нечего. Дом полностью сгорел, осталась лишь печная труба.
Вернувшись
