о Рокотове…
– А Рокотов не слишком лестного мнения о Гоффмане, – парировал Гурьев.
– Он его подозревает? – воодушевилась я.
– Он всех подозревает, – усмехнулся Валерка. – А ты-то кого подозреваешь? – осведомился он.
– Гоффман вполне мог устроить это убийство, чтобы свалить все на жену и прибрать к рукам ее бизнес, – размышляла я вслух. – С дочерью Алла Владимировна тоже не ладила, но эта версия все равно мне кажется наименее вероятной…
– А тебе не кажется, что враги могли быть у Анны, а Малахова оказалась замешанной в этом деле совершенно случайно? – предположил Валера.
– Об этом я, конечно, подумала, – ответила я, – но как же тогда быть с телефонным звонком в эфире? Этот человек должен был знать, что Анна мертва, а солярий под замком, и ключи имелись только в единственном экземпляре… Кстати, это тоже как-то одно с другим не вяжется! Либо ключи еще у кого-то имелись, либо этот человек знал, что Алла Владимировна задумала совершить убийство, спланировала его и осуществила свой план.
– Ну, – промямлил Валерка, разомлевший от коньяка, – существует и другой вариант…
– Какой же? – искренне поинтересовался Володя.
– Звонивший как раз и убил Анну Степнову, – глубокомысленно изрек репортер «Криминальной хроники».
– Ну, тогда в любом случае в его распоряжении должны были быть ключи от солярия! – заявила я. – Игорь Викторович ничего об этом не говорил? Возможно, Малахова сказала ему, что у кого-то имелся еще один экземпляр ключей?
Валера Гурьев покачал головой:
– Алла Владимировна уверенно заявила Рокотову, что ключей больше ни у кого не было!
– Тогда получается замкнутый круг, – растерянно пробормотала я.
– Ириша, что ты собираешься делать? – осведомился Володька, складывая в раковину горку немытой посуды.
– Во-первых, – ответила я, – искать этого таинственного звонившего, а во-вторых – орудие преступления! Если убила не Алла, убийца мог унести его с собой…
Говоря откровенно, я абсолютно не представляла, как это можно сделать. Но об этом моему горячо любимому супругу знать было совершенно не обязательно.
– Рокотов рассуждает примерно так же, – заметил Гурьев, осоловевший от жары и армянского коньяка.
– А он не сказал тебе случайно, что там установило следствие? – поинтересовалась я. – Чем Анну стукнули по голове?
– Не сказал.
– Жаль, – вздохнув, протянула я.
– Зато Платонов сказал, – хихикнул Гурьев. – Чем-то вроде гантели…
Все-таки я завидовала Валерке: до чего же легко доставалась ему нужная информация! Меня ни в коем разе нельзя было назвать необщительным человеком – работа обязывала любимая, – но с Гурьевым не сравнить! Далеко… Как в той поговорке про Китай!
– Значит, будем искать гантелю, – уверенно заявила я и принялась помогать Володьке убирать со стола.
