спросила меня Маринка и, не дожидаясь ответа, то есть действуя, как всегда, начала расставлять на кофейном столике чашки и блюдца.
Мне оставалось только кивнуть, что я и сделала, заметив, что на мою реакцию никто и внимания не обратил, опять же, наверное, кроме Сергея Ивановича.
– Ольга Юрьевна, – обратился он ко мне на полном официозе, как всегда поступал в пиковые по времени ситуации, – пожалуйста, дайте мне для статьи уточнение, сколько было взрывов, три или все-таки пять, впрочем, я могу написать «несколько», что допустимо… И еще: чеченские боевики-ваххабиты участвовали в этой бойне, так сказать, с вашей стороны или они защищали президентский кортеж, стоящий перед вами?
– Что? – переспросила я, ничего не понимая. – Это вы о чем?
– О господи! – простонала Маринка. – Да все о том же! О чем же еще! О том, как нас с тобой чуть на тот свет не отправили Хаттаб Басаевич или – как его там? – Басай Милошевич, ну, короче, с бородой который!
– Ах, с бородой, – покачала я головой. – Ну да, ну да, с бородой, с одной деревянной ногой, на плече у него сидел попугай, который кричал: «Пиастры! Пиастры!» – а из цирка в это время на парашютах спускалась банда клоунов, и два из них вместо нас с тобой приехали в редакцию и сейчас притворяются один Олей, а другой Мариной…
Ромка хихикнул, Кряжимский опустил очки на кончик носа, а Маринка покраснела, но промолчала.
– Сергей Иванович, сбросьте, пожалуйста, вашу статью мне на дискету, я сама ее подправлю, – попросила я Кряжимского, который почти сразу понял, в чем дело.
Он мне кивнул и вышел из кабинета. Маринка разлила кофе, села на стул и с неудовольствием обозвала меня занудой. Я промолчала и взяла дискету из рук подошедшего Сергея Ивановича.
– Что мы знаем про наш цирк? – задала я вопрос для затравки.
Ромка честно пожал плечами, Маринка сделала вид, что задумалась над моим вопросом, хотя сама наверняка думала о том, какой я скверный товарищ, а Сергей Иванович тихо заметил:
– Во-первых, совершенно не очевидно, что эта история связана с цирком. Во-вторых… – тут Сергей Иванович замолчал, а Маринка решилась развозмущаться:
– Ну как же неясно! Пришла машина, и люди из нее что-то выгружали. Причем несли в цирк. Я сама… Мы сами видели! А тут эти киллеры! А помните, что вчерашний придурок говорил?
– Откуда он может помнить? – прервала я Маринку. – Мы же только что встретились!
В двух словах я пересказала Сергею Ивановичу вчерашнее событие. Рот у Ромки раскрылся еще шире, Сергей Иванович, наоборот, нахмурился. Он обдумал услышанную информацию и негромко заговорил:
– Цирк – это большое предприятие, целое хозяйство, мастерские, клетки, загоны, сфера питания как людей, так и зверей, а кроме того – выступления популярных эстрадных артистов, а это деньги! И немалые! Кроме того, множество помещений, сдаваемых в аренду, и прочее, и прочее… Пока не получим хотя бы примерной информации о том,
