для тех, кто имеет с ним дело. Но неужели пресловутое чувство юмора Бена настолько безгранично, что он выбрал жертвой такое невинное создание, как мисс Холбрук? За те несколько минут, что Эд Треверс провел в ее обществе, он заключил, что Лорен Холбрук – доверчивое и наивное существо, даже чересчур доверчивое, хотя в третьем году двадцатого столетия эти качества вызывали удивление.
– Джеред – сын Бена, мисс Холбрук, – ответил он терпеливо. – Разве Бен не говорил вам о нем?
Лорен с готовностью рассмеялась:
– О да, он рассказывал мне, что у него есть сын. Хотя не помню, называл ли он его имя.
Ее улыбка погасла, сменившись выражением озабоченности.
– Он болен?
– В известном смысле, – ответил Треверс хрипло, крепче сжимая ее руку, потому что они как раз начали спускаться по ступенькам платформы. В нескольких ярдах от платформы Лорен увидела длинную повозку. Зеленая краска на ее боках потускнела и облупилась, колеса были заляпаны грязью. Две лошади, впряженные в повозку, щипали траву под огромным пекановым деревом.
Еще один конь масти паломино[3] и великолепных пропорций был привязан к повозке. Он гордо встряхивал светлой гривой, как бы выражая протест против унижающего его достоинство воссоединения со столь убогим средством передвижения.
– По-видимому, мисс Холбрук, Бен отправил за вами молодого Джереда. Прошлой ночью он прибыл из Коронадо. А сегодня утром, почувствовав, что не может выполнить данное ему поручение, он попросил меня сопровождать вас до его дома. Боюсь, что это путешествие будет не особенно комфортным. Прошу прощения, но эта повозка – лучшее, что я сумел найти за столь ничтожный срок.
– Я уверена, что мне будет удобно.
Она улыбнулась. От ее улыбки и нежного голоса у Эда Треверса закружилась голова. Он мысленно обругал себя старым дураком и поспешил к повозке.
Начальник станции помог Лорен взобраться на рахитичное сиденье. Носильщик бесцеремонно бросил ее багаж на дно повозки, и вдруг она услышала приглушенный стон.
От изумления Лорен на мгновение задержала дыхание, увидев долговязую фигуру, распростертую на полу в задней части повозки.
– Мистер Треверс! – крикнула она. – Он серьезно пострадал?
– Нет, – ответил тот, – только слегка не в форме. Выживет, хотя, возможно, скоро и пожалеет об этом.
Последние несколько слов он пробормотал скороговоркой, и их смысл ускользнул от Лорен.
Она расположилась как можно удобнее на неуклюжем сиденье. Коричневая кожа обивки потрескалась и местами полопалась, из прорех торчала сбившаяся в жесткие комки вата. Ржавые пружины застонали под ее легким телом. Лорен старалась смотреть только на дорогу впереди.
– Мне надо на минуту вернуться на станцию, мисс Холбрук, поговорить со своим помощником. Если вы проявите ко мне снисходительность, мы тронемся без дальнейших проволочек.
Эд Треверс
Особая масть – лошади паломино медового цвета с белыми гривой и хвостом.
