было видно, что молодой. Ветер дул оттуда, с той стороны, и он не улавливал чужие запахи, не чуял опасности. Лось вышел привычной тропой к водопою и застыл на месте, удивленно рассматривая людей и пламя костра. С двуногим существом он, возможно, встречался впервые и не испытывал особого страха, не чуял опасности. Но живые языки костра его настораживали. За свою короткую жизнь ему уже приходилось убегать от страшных лесных пожаров. Огня он боялся. Вытянув мокрую морду, лось жадно принюхивался.
– Ух ты! – услышала Лариса за своей длиной приглушенный тревожно-радостный голос рабочего, и раздался сухой щелчок взведенного курка.
Попугаева обернулась и бросилась к Белкину.
– Не бей!.. Федюня, не надо!..
Но того уже никакая сила не могла удержать. Белкин целое лето мечтал подстрелить крупную дичь, но все не удавалось. А тут – такая удача! Им овладел азарт охотника, понимавшего, что это его единственный и, возможно, последний шанс в этом полевом сезоне. Закусив нижнюю губу, Белкин побледнел лицом и, слившись с ружьем, целился в лося.
– Пожалей!.. – крикнула в отчаянии Попугаева, бросая скомканное полотенце в Белкина, надеясь помешать выстрелу.
Но он грянул гулким раскатистым громом. Попугаева грустно повернулась к реке, посмотрела на противоположный берег. А там красавец лось все так же напряженно стоял по щиколотку в воде, вытянув вперед свою голову и закинув рога к спине.
– «Черт!.. Кто мушку сбил! – выругался Белкин, нервно перезаряжая ружье. – Не мог промазать за тридцать метров!..
И тут, к их удивлению, лось неуверенно сделал пару шагов и рухнул на мелководье, на прибрежные камни.
– Все ж таки попал! Попал! – возликовал Белкин и, бросив ружье, размахивая руками, побежал к реке, спеша перебраться по скользким камням на тот берег.
Быстрые северные реки не прощают небрежности. В бурлящем потоке, когда заходишь выше колен, устоять трудно. Без палки нипочем не удержишься, обязательно нужна третья точка опоры. Поток дважды сбивал Федора, и он с головой окунался в ледяную воду.
– Эх ты, охотник, – в сердцах вымолвила Попугаева и принялась стаскивать в реку надувную резиновую лодку.
Переправилась благополучно, но значительно ниже, пришлось против течения тянуть лодку. А это не так-то легко. Лариса шагала по воде, ругая и глупого лося, который вышел к водопою в неурочный час, и незадачливого охотника. Что там ни говори, а полдня, если не больше, пропадет. Никакая работа сейчас на ум не пойдет, никаким приказом Федора не заставишь бить шурфы и держать лоток. У него в голове лишь одно – скорее разделать лося, нажарить свежего мяса… Одним словом, выходной день, которого давно не было.
Федор Белкин, посиневший от холода, в мокрой, прилипшей к телу одежде, подпрыгивал на берегу возле убитого лося, словно исполнял какой-то ритуальный танец папуасов.
– Ух!.. Ах!.. Ух!..
– Хватит радоваться, – сказала Попугаева. – Надо свежевать, а то мясо будет плохое.
– Не… нечем, – вымолвил
