и всюду опаздывают. А во-вторых…
Агент умолк, выжидательно глядя на собеседницу.
– А во-вторых? – лукаво улыбнулась Ширин.
– А во-вторых, первым на свидание прибывает тот, кто от него ожидает большего, чем…
– Ты – опасный человек, Аристотель! – ударив ладонью по рулю, с грустью в голосе заметила Ширин.
– Самый безобидный и беззащитный человек на свете – это мужчина, сбежавший со службы, чтобы встретиться с возлюбленной! Почему же я опасен? – кротко произнес «КОНСТАНТИНОВ», а про себя подумал: «Привыкай, девочка! Я – тиран, деспот и буду все время, играя на грани фола, подавлять твою психику… Но, в конце концов, поверь, тебе это понравится!»
– Потому что ты – психолог… Действительно, первым приходит тот, кто от свидания ожидает большего, чем другой…
«КОНСТАНТИНОВ» прижался щекой к женскому плечу и примирительно сказал:
– Ширин, дорогая! О чем это мы с тобой заговорили? Кто из нас ждет от свидания больше, а кто меньше? Ну что нам с тобой делить? Уже одно то, что мы с тобой в служебное время вырвались на свидание – это разве не доказательство, что от него мы ждем одинаково много?! Жаль, что я только в душе поэт, а то бы я сложил поэму, как сутки напролет, не смыкая глаз, поминутно смотрел на часы, ожидая наступления этой сказки – возможности вновь увидеть тебя! Пойдем, я тебе что-то покажу…
Агент нежно взял турчанку за руку и открыл дверцу. Ширин, безотчетно повинуясь, выбралась из машины не через свою дверь, а вслед за Аристотелем.
Увидев целый стог белых роз, заполнивших заднюю половину салона «Волги», турчанка, головой окунувшись в него, еле слышно выдохнула:
– Ты – поэт, Аристотель… Не на словах – в жизни!
Так и ехали: «КОНСТАНТИНОВ» – за рулем, Ширин – в дурманящем цветочном сугробе сзади.
Когда выбрались на Можайское шоссе, Ширин вдруг спросила:
– Аристотель, а куда ты меня везешь?
«Отлично сказано, девочка! Мысленно я тебе, нет, не тебе – себе аплодирую! – оценил вопрос турчанки агент. – Ты правильно поставила вопрос: не куда Мы едем, а куда Я тебя везу! Значит, подсознательно ты уже готова к тому, что ведущий – я, а ты – ведомая».
Бесстрастным тоном, как если бы вопрос о маршруте был уже согласован, «КОНСТАНТИНОВ», не отрывая глаз от дороги, коротко заметил:
– На дачу моего приятеля…
В ответ Ширин согласно кивнула головой. Затем, спохватившись, обеспокоенно спросила:
– А кто, кроме нас, там будет? Приятель?
«Это очень хорошо, что у тебя, девочка, всех-то и проблем – будет ли на даче приятель, а не когда мы вернемся и чем мы будем там заниматься! Или последнее – это уже для тебя вопрос решенный? Ну-ну, посмотрим, как ты поведешь себя дальше!» – «КОНСТАНТИНОВ» весело рассмеялся.
– Нет, приятеля там не будет! Он – не поэт… Он – мой сослуживец, и в рабочее время подсчитывает и оценивает
