догадывался о том, какое несчастье стряслось в семье их руководителя, а сам Рафаэль делиться своим горем ни с кем не собирался. Весь следующий день после того, как Рафаэль узнал об изнасиловании дочери, он провел на своем обычном рабочем месте – в кабинете начальника цеха. И только самый внимательный наблюдатель из его рабочих, кто слишком хорошо знал начальника цеха, мог бы заметить некоторую нервозность, выражавшуюся в постоянной беготне Гатауллина по разным производственным помещениям.
Чтобы хоть как-то отвлечься от горьких мыслей о судьбе дочери, которые периодически накатывали на него, будто снежные лавины, Рафаэль старался целиком и полностью окунуться в повседневные дела. Но в какой-то момент он снова вспоминал то, о чем не хотел сейчас думать и тогда в остывших глазах зажигался огонь неутолимой злости, просыпалось нетерпеливое ожидание того момента, когда он самолично сможет посчитаться с обидчиками своей единственной и горячо любимой дочери.
Телефонный звонок, которого он ожидал весь этот день с превеликим нетерпением, раздался после окончания рабочей смены. Большие напольные часы, находившиеся в его кабинете, как раз пробили двадцать ноль-ноль.
– Это я, – сказал хорошо знакомый голос в телефонной трубке, когда Рафаэль поднес ее к уху. – Ты хочешь взглянуть на этих ублюдков, прежде чем мы сделаем из них отбивные котлеты?
– Очень хочу! – вырвалось у Рафаэля.
– Тогда жди. Мы подъедем через часик…
Этот час показался Рафаэлю самым длинным. Он метался по кабинету, как тигр в клетке. Но вот наконец по внутреннему телефону охранник известил начальника о том, что к проходной подъехали две легковых иномарки и одна грузовая «газель» с крытым кузовом.
– Пропусти их на территорию без досмотра! – с каким-то даже облегчением крикнул Гатауллин в трубку перед тем, как дать отбой и со всех ног броситься встречать гостей.
В небольшом заводском дворике Рафаэль подбежал к моложавому мужчине, одетому с иголочки, вяло вылезавшему из черного «семьсот двадцать пятого» БМВ с тонированными стеклами.
– Рад тебя снова видеть! – сказал он, подобострастно склоняя голову и пожимая протянутую руку сразу обеими ладонями.
– Да ладно, корефан, не виляй хвостом, как беспородная шавка, – небрежно растягивая слова, проговорил вновь прибывший. – Мы с тобой повязаны, как иголка с ниткой. А потому нечего передо мной отплясывать благодарственный танец. Сегодня я тебе помог, а завтра наступит твоя очередь ответить мне тем же. Валет, чтоб ты знал, своих корешей никогда не забывает!
– Где?.. Где эти падлы? – нетерпеливо вопросил Рафаэль, заглядывая Валету в глаза снизу вверх.
– В кузове. Эй, братки, вытащите клиентов из-под тента! Мы с другом хотим на них поглядеть… – распорядился Валет, указав пальцем на «газель» шестерым здоровякам, вылезшим из иномарок вслед за хозяином.
– Погоди, Валет! – вскричал Рафаэль, у которого от нетерпения
