из него славного воина – защитника границ Отечества. Понял?
– Как не понять, батюшка, – ответил Ферапонт, незаметно смахивая набежавшую слезу.
– Письмо будет лежать в этой шкатулке. Запомни!
– Запомню, батюшка. Да ведь я к тебе с вестью о вскрытом злодействе…
– Говори! – сразу посуровев лицом, произнес главный воевода.
– Один из наших стрелецких сотников замечен в тайных сношениях с врагами…
…Прошка, переминаясь с ноги на ногу, стоял перед закрытыми дверями воеводского кабинета. Ему еще никогда не доводилось говорить с такими важными людьми, как окольничий Шеин, и потому он немного трусил, хотя прекрасно понимал, что от его сообщения зависит разоблачение тайного врага в боевом стане.
И вот Прошка дождался: двери кабинета распахнулись и на пороге появился начальник всей крепости и всех окрестных сторож воевода Шеин. Он был хмур и сосредоточен, светлое его лицо, украшенное ухоженными бородой и усами, подергивалось от скрытой ярости.
– Ты сотника выследил? – прямо спросил Прошку Шеин, не любивший околичностей с подчиненными ему людьми.
– Я, ваша милость, – вытянувшись в струнку, ответил станичник.
– Пойдешь со мной и укажешь на того сотника! Я распоряжусь, чтобы всех стрельцов выстроили перед нами…
Подобного Прошка никак не ожидал. Он, простой станичник, шел рядом с самим главным воеводой и напряженно вглядывался в бородатые и безусые лица стрельцов, стоявших в строю, разделенном на десятки и сотни. Но знакомого лица предателя все не находил. Его даже в пот бросило от мысли, что его сочтут за вруна и скрытого врага.
– Сотника в строю нет… – с дрожью в голосе произнес Прошка, отводя взгляд от пытливых глаз Шеина.
– Кого из сотников нет в строю? – громко задал вопрос воевода.
– Сотник Треплев отдыхает после ночного дозора… – ответил кто-то из стрелецких десятников.
– Найти Треплева и сей же час доставить сюда! – приказал Шеин.
Через пять минут заспанный и злой Треплев уже стоял в строю и, ничего не соображая, взирал на главного воеводу и какого-то молодца рядом с ним, одетого во все черное. Неожиданно ему припомнился некто в черном, спасший этой ночью его жизнь от покушения.
Прошка в свою очередь также признал сотника, о чем и сказал главному воеводе.
Шеин, не церемонясь, распорядился взять переметчика под стражу, а на его место временно назначил одного из пятидесятников, бывших ранее в подчинении у Треплева.
Однако сразу учинить допрос Федору Шеин не успел – враг атаковал крепостные сооружения у главных ворот. Впрочем, это был еще не штурм, а всего лишь разведка боем. Небольшой отряд польской пехоты пытался выяснить огневую мощь крепостной артиллерии. Поляков разогнали несколькими дружными залпами из пищалей.
Федор Треплев долго отпирался, убеждая Шеина, что ничего не знает и ни о каком заговоре не ведает. И только оказавшись подвешенным на дыбу, все
