сплю. Оделся, уж идет второй,Я выхожу из дома, весь в терзаниях сердечных.
Мне двадцать три, мне очень плохо на душе.
Ночь. Постоянный дождь. Мне собеседник нужен.
Я вышел на Тверскую, нет машин уже,
А те, что редко проезжают, все шуршат колесами по лужам.
Тоска. Один. Хотя я не совсем один.
Не замечаю я, что молодость со мною.
Напротив Долгорукий на коне и книжный магазин,
Я на Тверской курю, а он с протянутой ко мне рукою.
Нет человека, тот, что в двадцать три,
Который не мечтал, что он любимый.
Но нет любви, один, как перст, в ночи,
И где любовь, в которой можно утонуть неразделимой?
Надежды ноль. О, Боже! Помоги
Скорей уйти от одиночества, о, Боже!
Фонарные огни, и дождь шумит в ночи.
Чу! Где-то каблучки стучат, похоже.
Затягиваюсь сигаретой, в теле дрожь. А, может быть, она?
И вдруг передо мною в пелене дождя вдруг появилась
Тонюсенькая девушка под зонтиком одна.
Откуда? Отчего? И как виденьем чудным воплотилась.
Нет, не видение. Внезапно завязался разговор,
Что припоздала, и метро закрыто, а живет в Жуковском.
Вот и гуляет. Я, смотря в глаза, сказал в упор.
Что, может быть, пойдем ко мне, ведь поздно.
И вдруг я понял, что пришла любовь.
От женских хитростей обманных, ну, ни грамма.
Открытый взгляд, ни капельки жеманства, взволновал мне кровь,
Наивность в девушке, доверчивость сквозили без обмана.
Мы оба руку об руку пошли ко мне
И полбутылочки наливки, что была, распили.
Уж третий час пошел, куранты в башне там, в Кремле,
Сопровождающие жизнь мою, пробили.
Она сказала, что уж спать пора, постель стелить.
Ведь завтра надо электричкой за город и на работу,
Разделась, молча жестом позвала,
Потом сказала: «Раздевайся и ложись,
тебе я почитаю что-то».
Я лег, и о забытом впопыхах спросил.
Как звать ее, она об имени своем сказала,
И я сказал, какое имя странное носил,
Потом я утонул в стихах Есенина и Мандельштама.
Потом своей красивой грудью вдруг прижалася ко мне,
И поцелуем страстным и горячим наградила.
Любовь разверзлась, и мы оба в тишине
Любили друга друг, пока меня не утомила.
А утром протянул я руку, чтоб дотронуться до счастья моего,
И что случилось, до сих пор не понимаю.
Рукою только простынь скомкал, не было ее.
Когда ушла и как? Я до сих пор не знаю.
Страдал ужасно я. Ведь до нее, до встречи с ней
Знавал я многих женщин, так случилось,
И только ночь я был счастливейшим из всех людей,
Я позабыл о всех о них, что было – позабылось.
Я много месяцев искал ее и вновь, и вновь,
Но в адресных бюро о ней не знали.
И получилось так, я потерял любовь,
И думал, встречу я ее едва ли.
И вдруг, о, Боже мой, она
