поместили на пике Лонга, одной из высочайших вершин Скалистых гор, и Мастон тоже переселился туда.
С момента выстрела Мастон уже не отходил от гигантского инструмента и неотступно следил за своими друзьями в их величественном полете по небу.
Многие думали, что отважные путешественники навсегда потеряны для Земли. Однако непредвиденное отклонение изменило направление полета. Снаряд не упал на Луну, но только описал кривую вокруг нее. Развив страшную скорость, он вернулся к Земле и упал в воды Тихого океана.
Известие об этом было немедленно сообщено Мастону.
Секретарь Пушечного клуба поспешно покинул обсерваторию в Скалистых горах и бросился на выручку. В районе погружения снаряда были предприняты спасательные работы, и преданный Мастон сам не задумался облечься в водолазный костюм, чтобы спасти своих друзей.
Но оказалось, что в таких мерах не было необходимости. Алюминиевый снаряд, нырнув столь великолепно, всплыл затем на поверхность Тихого океана. Когда моряки американского фрегата подобрали его, то Барбикен, капитан Николь и Мишель Ардан спокойно играли в домино в своей плавучей тюрьме.
Возвращаясь к Мастону, надо сказать, что участие в этих удивительных приключениях принесло ему широкую известность. С металлическим крючком вместо правой руки и со своей гуттаперчевой заплаткой на черепе, он, конечно, не был красив. Он не был и молод – в пору нашего рассказа ему уже стукнуло пятьдесят восемь лет. Но оригинальность характера, живой ум, огонь в глазах и тот горячий интерес, с которым он относился ко всему, – не говоря уже о его славе замечательного математика, – сделали его идеальным человеком в глазах миссис Скорбит.
Еванжелина Скорбит.
Надо прибавить, что богатая вдова, лишенная сама способности к математическим вычислениям (простое сложение вызывало у нее головную боль), по необъяснимой странности чувствовала особенную склонность если не к математике, то к математикам. Люди, справлявшиеся со всякими «иксами» так же просто и легко, как фокусник со стаканами и бутылками, умы, понимавшие формулы вроде
∫∫∫ φ (х, у, z) dx dy dz,
всегда возбуждали в ней большое уважение.
Горячая симпатия, которую миссис Скорбит почувствовала к Мастону, была скоро замечена им; однако она не только не обрадовала, но даже встревожила его. Он никогда не мечтал о семейных узах. Начать с того, что богатая вдова была уже не первой и даже не второй молодости (ей уже минуло сорок пять лет), а длинные зубы, тощая фигура и прилизанные на висках волосы совсем не красили ее. Состояние американской вдовы было очень велико. Правда, она далеко не была так богата, как Вандербильт, Гульд, Гордон Беннет и другие заатлантические миллиардеры, но все-таки смело могла участвовать в празднестве, устроенном в отеле на Пятой авеню[15] в Нью-Йорке, где присутствовали исключительно гости,
