встречался. Он не был красив и выглядел обычно, как и многие с синдромом Дауна. Но в нем определенно было то, что невозможно приобрести, постигая жизнь в социуме. Этот парень был наделен природным естеством. Вроде бы такие же, как и у других, глаза, но они изобиловали открытостью. В них невозможно было увидеть лукавство. Они не знали, что такое подозрительность, предубеждение, и еще много чего, чем мы наполняем взгляд в процессе жизни. Глаза у парня были просты и обворожительны, как сама природа. И еще – его взгляд сохранился, как у младенца. И это, подумал Рамсес, было даровано ему, как самому непорочному среди живущих на Земле.
Рамсес почему-то и зачем-то поверил его взгляду. Распознав в парне другого человека, он завел с ним простой разговор, в котором Рамсеса перестало волновать прежнее, а начало интересовать иное и заговорил он на простом и понятном языке, в отличие от того, когда до этого ругался:
– Скажи, когда ты первый раз понял, что ты не такой, как мы?
– Когда я был маленьким, моей маме впервые сказал врач, что лучше меня сдать в детское специальное учреждение, потому что я не буду похож на людей.
– Почему же именно сдать?
– Врач говорил, я всегда буду ее мучить и никогда ничему не научусь, чтобы стать, как все.
– А мама?
– Она молчала.
– Согласилась?
– Когда я спросил у нее: я больше не смогу видеть тебя и папу? Мама заплакала.
– А ты?
Прежде чем ответить, собеседник помолчал.
– Я хочу, чтобы врач не говорил так никому.
– Ты говорил это врачу, когда вырос?
– Я постоянно говорю с ним, но он не отвечает мне. Возможно, потому, что я общаюсь с ним только во сне.
– А ты бы смог расстаться с мамой?
– Расставаться всегда тяжело.
– Мама любила тебя?
Этот вопрос снова заставил парня помолчать, прежде чем он ответил:
– Если что-то для тебя дорого и это родное, то расстаться завсегда тяжело.
– Почему ты здесь?
– Я люблю смотреть на солнце.
– Но на него невыносимо смотреть.
– Я смотрю на него через руки.
– Это как?
– В отличие от меня, ты можешь учиться, но ты так мало со многим знаком?
Рамсес задумался и подтвердил:
– Я, правда, не знаю, как смотреть на солнце.
– А я поворачиваю к солнцу ладони и после этого мы смотрим друг на друга.
– Солнце тоже смотрит на тебя?
– Сильнее, чем я. Я не могу взглядом так обласкивать теплом руки, когда смотрю на них со своей стороны, а солнце может.
– Но ты, как и я, не смотришь на солнце. Ты видишь только руки.
– Я вижу свет, а ты видишь только руки.
Рамсес взял время на размышление и молчал, а затем спросил:
– Зачем
