по выходным?
– Я только неделю отработала…
– Ага. Все ясно. С общежития поперли, на работе сегодня-завтра ловить нечего… – Борисов помедлил. Умом он понимал, что связываться с почти совершенно незнакомой девчонкой глупо, и он должен просто развернуться и уйти. Но бросить так просто этого «котенка» рука не поднялась… – Ладно, поехали.
– Я никуда не поеду, – с неожиданной твердостью заявила девушка. Пожалуй, это было ее первое самостоятельное решение за вечер.
– Как это? – опешил Борисов.
– Не поеду, – пусть не так твердо, но решительно повторила Тамара.
– О, господи, Тома, – наконец дошло до Саши, – не бойся, у меня мамочка дома, ничего с тобой не случится.
Открывать дверь ключом Борисов не стал, а нажал на кнопку звонка.
– Кто там?
– Это я, мам.
– Где тебя носило весь вечер? – звонко защелкали замки, отворилась дверь.
– Так мам, как метро у «Лесной» прорвало, не добраться уже. Через «Пионерскую» ехать надо, народу толпа, транспорт совсем не ходит… – он замялся под ехидным взглядом, вздохнул, и пропустил девушку вперед. – Знакомься, мама, это Тамара.
– Ага… – мамочка оценивающе оглядела девушку, – Метро, транспорт… Будто не ясно, где застрял. Ну, вы проходите, раздевайтесь. Меня зовут Надежда Федоровна.
– Очень приятно, – девушка, скромно потупя взор, скользнула в прихожую. Мамочка, поверх ее головы, бросила на сына короткий ехидный взгляд.
– Есть-то хотите, гуляки?
– Не то слово! – Саша метнул ботинки под вешалку, отдал пакет молока матери, – я сейчас, только переоденусь.
Переодевание заняло заметно больше времени, нежели обычно – свой домашний тренировочный костюм Борисов счел неприличным, а к приличным брюкам не нашлось ни единой глаженой рубашки. В конце концов он выкопал в дебрях шкафа достаточно опрятную футболку и натянул ее. Как раз в этот момент в комнату и вошла Надежда Федоровна.
– Здравствуй, конспиратор. И где ты выкопал такую красотку?
– Мам, ты мне все равно не поверишь.
– А как мне понравиться, ты ее специально учил?
– Нет. А что? Что-нибудь не так?
– Так, так. Она там картошку чистит. Лук уже нарезала. Хозяйственная. Хорошая девушка, сразу видно. Не то, что твоя грымза.
– Ну ма-ам! – обиделся Борисов за свою Наташку.
– Ладно, ладно. Не грымза. Шмара. Курит, как паровоз, прическа – словно бомба на нее упала, на кухню носа ни разу не казала.
– А ты в наше время некурящих девушек видела? Сейчас только у мужиков ума хватает легкие не засмаливать.
– Видела. Сейчас, на кухне. Эту шмарой не назовешь.
– Боже, где ты таких слов набралась?
– Иду в ногу со временем. Так где ты ее взял?
– Мама. Сядь.
– Что такое? – Надежда Федоровна присела на краешек дивана.
– Мама, меня сегодня повязали за попытку ее убить.
– Такую
