нескольких километров. И рукотворный проход стал казаться нескончаемым.
Но вот в конце тоннеля показалось пятно света, и через несколько сполохов странно расцвеченных стен тележка вынеслась в ярко освещенную продолговатую пещеру. С первого взгляда показалось, что разогнавшаяся карета проскочит пещеру, как молния, и врежется на другом конце в точно такой же транспорт для передвижения. Но раздался противный визг железа, и тормоза показали свою завидную надежность и эффективность. Давид и Кремон вздохнули с облегчением лишь при полной остановке, когда до преграды осталось еще метров десять.
Зато теперь стало отчетливо видно тех, кто находился на другой тележке. Иные – собственной персоной.
Миниатюрный таги стоял ногами на переднем сиденье и опирался задом на его спинку. А огромный сорфит вальяжно разлегся на том самом месте, что недавно предполагалось Сонным как пространство для багажа. Сорфит первым и заговорил трубным голосом, обращаясь к направляющемуся к нему Хлеби:
– Приветствуем тебя! Да ты, я вижу, явился со всей компанией?
– И я рад вас видеть. Так получилось, что мы прибыли чуть раньше и успели даже некоторые дела сделать.
После этого Избавляющий обменялся с иными немного странными приветственными жестами. Но если таги с улыбкой просто хлопнул ручкой сверху по раскрытой ладони человека, то сорфит захватил самой верхней своей двупалой конечностью Хлеби за запястье и принялся тянуть к себе. Тот вначале будто поддался, но потом резко уперся двумя ногами в тележку, другой рукой схватил разумного червя за выступающий вокруг головы воротник длинной шерсти и со всей присущей ему силой попытался прокрутить тело сорфита. И скинуть его на землю. Но тот, видимо, ожидал нечто подобное. А скорее всего, такие приветствия между обоими были в порядке вещей. Поэтому поднял свой толстый хвост и попытался опустить его между задних сидений, придавая телу большую устойчивость. Хлеби перестал упираться и, наоборот, оттолкнулся ногами. Притягиваемый конечностью, он перелетел через голову сорфита и ловко приземлился на второе сиденье. И уже оттуда катнул трехсоткилограммовую тушу, словно свернутый огромный ковер.
В тот же момент таги выкрикнул звонким юношеским голосом:
– Хлеби сокращает разрыв в счете на приветствиях: пятнадцать – восемнадцать!
Сорфит невозмутимо поднялся на своем хвосте и всеми шестью конечностями поправил ярко-желтую мантию. При этом он сразу стал выше всех. И опять протрубил:
– Чаще всего я ему поддаюсь из чисто дипломатических соображений.
– Нет, Татил, ты слышал? – возмутился Избавляющий, выходя из тележки. – Хоть бы раз этот увалень признался в своей слабости или неповоротливости.
Таги протянул руку и ткнул пару раз кулачком сорфиту в районе предполагаемых ребер:
– Да я за многие годы давно привык к его хвастовству.
– Хвастовству?! Даже счет говорит в мою пользу!
– Если
