поплелся к Леле. Ее комната располагалась в конце коридора у лестницы. Я надеялся возобновить вчерашние двусмысленные разговоры и после них предложить Леле сходить еще раз в кино, а может, и в ресторан. Не все ведь одни «Справки» по вечерам размалевывать!
Однако на Лелином месте сидела другая девушка. Моложе и прекрасней. Девушка была белокурой, коротко стриженной, со слабеньким румянцем на скулах и неправдоподобно яркими, пылающими темным огнем глазами. Нос ее был так мал, что на лице почти не выделялся. Но это полу-отсутствие девушку ничуть не портило. Даже прибавляло ей притягательности.
Оглядев меня с головы до пят, девушка вдруг сказала:
– Дайте мне денег в долг.
Я вынул из кармана и молча протянул ей пятьсот рублей.
– Этого мало, – заявила девушка, – дайте еще. Но если, конечно, у вас больше нету… Как-нибудь обойдусь и пятью сотнями.
Сдержанно поклонившись, я вынул и положил на стол вдобавок к пятистам еще тысячу.
Тут девушка вскочила на ноги, оббежала стол и сунула эти полторы тысячи в нагрудный карман моего пиджака.
– А вы, оказывается, ничего. А говорили – жадный старик! И не скелет вовсе… Я вас испытывала. Тут про вас уже наговорили всякого.
– Врете, наверно. Меня здесь толком никто не знает.
– Это как сказать. Планы-то с вами большие связывают. Правда, мне про эти планы особо не сообщают. А звать меня Женчик. Так с первого дня здесь прозвали… Зарплату мы здесь, – вдруг прерывисто вздохнув, добавила девушка, – чепуховую получаем. Правда, выдают все-таки. Но это потому, что Дроссель наш Путина как огня боится. Он думает, Путин возвратился, чтобы всех сажать. А кое-кого и кастрировать. Но дело, конечно, не в зарплате. Нам на главный эксперимент, на замеры в стратосфере и в космосе – денег не хватает! Ну, опять я про деньги… Поехали – за Волгу. На пароме! Там сейчас хорошо, свежо…
– А Леля? – я постарался придать голосу оттенок равнодушия.
– Леля давно там. У нее ранняя, очень ранняя работа. Росу она собирает. Соберет и в лабораторию… Хватайте портфель – и за мной!
По узкой лестнице со стороны реки Вицула, Струп и Пикаш поднимались в город.
Шли, кряхтя и поругиваясь. Вицула – в пижаме. Двое других – в трико, в майках и поверх них в расстегнутых черных ветровках. За шею Струпа зацепился и широко болтался из стороны в сторону шелковый зеленый шарф. Волжского холодка поднимающиеся не чувствовали.
– Че, как вчера?
– Не, не выйдет. Уже знают. Как пить дать – все попрятали.
– Поищем – нароем!
– Фиг ты чего просто так, Струп, нароешь.
– Дык мы Вицулу нашего ученого на базар за дурью отправим.
– Мне дури привозной не надо! Нашей, романовской отравы хочу…
– Дык скоро поднесут тебе, Пикаш, понюшку… Успевай только ноздри раздувать!
Выглянуло
