по дому и сыну.
Глава 6
Будь собой. Прочие роли уже заняты.
Дарниэль, Повелитель дроу
Светало. Я стоял над кучей гниющего мяса. От ее вида мутило. Не так давно эта куча носила имя Армаир Гзарр и была смертельно опасным убийцей-вампиром, которого прислали по мою голову. А сейчас… в оковах серебра, в помещении специальной тюрьмы для таких, как он, где найти темный угол далеко не просто, доблестный наемник превратился в сочащуюся сукровицей мерзость.
– Говори, чем ты хочешь выкупить свою жизнь?
Урод оскалил пасть:
– Я могу шепнуть на ухо пару слов о твоем брате.
Я отрезал:
– Все мои братья умерли!
Армаир гаденько захихикал:
– Все, да не все! Я о Тхареше, третьем наследнике… Ты думал, он погиб во время неудачного посольства к оркам, да?
Меня проняло:
– Ты что-то знаешь о нем? Он жив?
Вампир прикрыл опухшие глаза-щелки ресницами, слипшимися от гноя, и провел исхудавшей рукой по остаткам волос:
– А что мне будет, если скажу? – Над Гзарром появился сизый дымок – его пятки коснулся лучик света.
Я распорядился:
– Закройте окно ставнями! – Присел на корточки рядом с телом. – Почему ты обратился именно ко мне?
– Пусть остальные выйдут!
– Пошли вон! – По моему приказанию стражи покинули нас. Когда за последним из стражей захлопнулась массивная, обитая серебром дверь, я уточнил у кровососа: – Теперь объясни, отчего тебе понадобился именно я?
Вампир зашипел:
– Некоторым старейшим известна ваша родовая тайна… способность к абсолютной эмпатии…[8]
Сдерживая рвущееся грязное ругательство, я спросил его:
– Кому еще, кроме тебя?
Вамп усмехнулся:
– Армаир Гзарр – последний, кто знает ваш секрет. Остальное ты в состоянии почувствовать сам, Повелитель дроу.
Я осторожно настроился на чужие эмоции, освобождаясь от привычной глухой защиты и точно зная, что пожалею не раз и не два о снятии эмпатических блоков. Как давно я этого не делал! Последний раз сверхмощные блоки мне ставили приятели-драконы тридцать лет назад, в годовщину гибели моей семьи. Я тогда чуть не свел с ума эманацией ненависти окружающих дроу. Впоследствии пришел к выводу: панацея – не чувствовать.
Ну-ка, ну-ка… Эмоции вампира, несмотря на его крепкую ментальную защиту, считывались на удивление легко. Шибануло режущей сердечной болью, сладковато-гнилостной горечью от чужого предательства и чем-то… терпким… Я со свистом втянул воздух. Вампир хочет достойно жить или умереть. Ради этого он согласен сказать правду.
И почему вампиры, знаменитые телепаты и гениальные кукловоды, совсем не обращают внимания на эмпатию, которая кажется им чем-то примитивным и незначительным в сравнении с талантом читать мысли? А зря… невзирая на
Эмпатия – способность вхождения в эмоциональное состояние другого человека через глубокое сопереживание. Способность быть эмпатом дает возможность точно проникать в чужой глубинный мир эмоций и переживаний, отображая их через свои эмоции и переживания. При зеркальном эмпатическом отображении причины переживаний тоже полностью отзеркаливаются. Одно условие: для сохранения своей психики эмпат должен четко дистанцировать чужие чувства и постоянно напоминать себе о стороннем источнике этих чувств.
