если она не приедет? – спросила Лекси.
Мисс Уоттерз протянула покрытую голубоватыми дорожками вен руку с тонкими пальцами и утолщенными суставами.
– Приедет.
Лекси глубоко вздохнула. Она справится, конечно, справится. За последние пять лет она сменила семь приемных семей и шесть разных школ. Она справится!
И потянулась к руке мисс Уоттерз. Они друг за другом прошли по узкому автобусному проходу, задевая сиденья.
Сойдя с автобуса, Лекси взяла из багажного отделения свой потертый красный чемодан, почти неподъемный от тяжести, наполненный единственным, что по-настоящему имело для нее значение – книгами. Она доволокла его до края тротуара и остановилась, словно приблизилась к опасной пропасти, а не к маленькому возвышению. Один неверный шаг – и она могла бы сломать ногу или оказаться под колесами.
Миссис Уоттерз подошла к Лекси и открыла зонт. Капли дождя гулко забарабанили по натянутому нейлону.
Пассажиры один за другим покинули автобус и разошлись.
Лекси оглядела опустевшую стоянку. Ей захотелось плакать. Сколько раз она оказывалась точно в такой ситуации?! Придя в себя, мама неизменно возвращалась за своей дочкой. «Дай мне еще один шанс, детка. Скажи доброму дяде-судье, что ты меня любишь. На этот раз я исправлюсь… Больше никогда и нигде тебя не забуду». И каждый раз Лекси ждала.
– Она, наверное, передумала.
– Этого не случится, Лекси.
– А вдруг?
– У тебя есть семья, Лекси. – Мисс Уоттерз повторила эти пугающие слова, и Лекси сдалась; к ней потихоньку подкралась надежда.
– Семья. – Она боязливо проверила незнакомое слово, которое растаяло на языке, как конфета, оставив после себя сладкий вкус.
Перед ними проехал разбитый «форд» и остановился на парковке. Крыло покрывали вмятины, из-под днища лезла ржавчина. Треснутое стекло держалось на клейкой ленте.
Со стороны водителя медленно открылась дверца, и появилась женщина. Маленькая, седовласая, с выцветшими карими глазами и кожей в коричневых пятнах, какая бывает у заядлых курильщиков. Поразительно, но лицо ее показалось Лекси знакомым – это была постаревшая, сморщенная копия мамы. В ту же секунду Лекси оказалась в невероятном мире, наполнившемся теперь содержанием. Семья.
– Алекса? – хрипло спросила женщина.
Лекси, как ни старалась, не смогла ничего ответить. Ей хотелось, чтобы женщина улыбнулась или даже обняла ее, но Ева Ландж просто стояла и хмурила лицо, напоминавшее сушеное яблоко.
– Я твоя двоюродная бабушка. Сестра твоей бабушки.
– Я не знала свою бабушку, – только и ответила Лекси.
– Все это время я считала, что ты живешь у родственников твоего отца.
– Нет у меня отца. То есть я не знаю, кто он. Мама тоже не знала.
Тетя Ева вздохнула.
