запретили мистику.
– Я знаю пьесу по изданию Вольфа, дореволюционному. Мне даже приходилось делать доклад по Метерлинку, в Университете, – вспомнил я.
– Вы не фантазируете? В наше время с твердо объявленным сроком наступления светлого будущего – Метерлинк с его поисками неосуществимого счастья?!
– Наш педагог по зарубежке Елизавета Петровна Кучборская давала нам полную свободу в выборе тем.
– И вы выбрали Метерлинка. Я же говорила: вы неисправимый мечтатель. Я тоже всю жизнь гналась за Синей птицей, не осознавая это. Возьмите еще пива, – попросила Ф. Г., – я должна залить горькие мысли. Люди сегодня изменились, и время вместе с ними. Константин Сергеевич Метерлинка обожал. Алиса Георгиевна говорила, с каким восторгом он пел со всеми актерами «Мы длинной вереницей идем за Синей птицей! Идем за Синей птицей!..» А те, что на витрине, так и не успеют стать достаточно синими: их разберут наши голодные сограждане. Неплохой финал для Метерлинка в Совдепии!
«РОМАН» ЭДВАРДА ШЕЛДОНА
– Первой моей значительной ролью я обязана Павле Леонтьевне Вульф, – сказала как-то Ф. Г. – События тех лет помню лучше прошлогодних. А ведь это 1917 год. Уже после Февральской революции. Я была в Ростове. Приехала с твердым решением – на сцену больше не рваться, подыскать себе работу скромной гувернантки со знанием французского.
Но… почти ежедневно я ходила в местный театр, просто зрительницей. Здесь я впервые увидела Павлу Леонтьевну на сцене и была в восторге от ее игры. Впрочем, не одна я. Так вот, ни на что не надеясь, я вдруг решилась попытать счастья еще раз. Как-то я постучалась в двери, где жила Павла Леонтьевна. Открыла ее камеристка Наталия Александровна, всю жизнь проработавшая с ней и похороненная с ней в одной могиле.
– Вы к кому? – спросила она строго.
Я сказала, что я поклонница Павлы Леонтьевны и очень хотела бы видеть ее, чтобы поговорить с ней.
Наталия Александровна, внимательно окинув меня взором (я была худенькая, как палец, надела на себя лучшее, что у меня осталось, – еще парижское), пригласила войти.
Затем меня позвали в комнату к Павле Леонтьевне. Павла Леонтьевна поздоровалась со мной и предложила сесть. Как она была хороша – это, ну знаете, сама женственность! Другой подобной актрисы я не знала и не знаю до сих пор.
Она спросила, что я делаю, где играю. Я отвечала ей и сказала, что мой визит связан с просьбой:
– Мне бы очень хотелось, чтобы вы послушали меня.
– У вас хороший голос, – сказала Павла Леонтьевна. – Давайте поступим так: мне принесли пьесу «Роман», выберите что-нибудь из роли Риты Каваллини. Через недельку прочтете мне.
Павла Вульф была другом и учителем Фаины Раневской
Это решило все. Ровно через неделю я читала Павле Леонтьевне, и она согласилась работать со мной над ролью Каваллини.
– У вас есть талант, – сказала она мне.
В то лето Павлу Леонтьевну пригласили на сезон в
