крестьян на периферию и окраины страны, а также в будущие индустриальные центры Урала и Сибири стала единственным бескровным способом формирования свежего и работоспособного человеческого потенциала для укрепления индустриальной мощи нашей державы. Может быть, в этом заключалась не мудрость вождя Сталина как человека, а мудрость Бога Ваала, который заранее готовил свою территорию к обороне от смертельной угрозы гитлеровского нашествия? Кто знает, но факт остается фактом, принудительная депортация и выселение «кулаков» и зажиточных крестьян из крестьянских общин из факта общенациональной трагедии всего через 10–20 лет стало фактом национального спасения не только самой России, но и национальных образований всей Европы. Ведь вслед за принудительными переселенцами создавать «кулацкий поселок» Кола на окраинах Мурманска или просто «кулацкий поселок» без всякого названия на окраине Северодвинска, как и на окраинах всех будущих индустриальных центров Урала и Сибири, ринулись десятки миллионов добровольных переселенцев из числа тех крестьянских семей, которые по своему наследственному трудолюбию верили в свои силы и не захотели идти в колхоз, предпочитая быть единоличниками. Уже как бы законная советская власть после создания колхозов обложила единоличные хозяйства непомерными налогами и ставила их семьи на грань полуголодного существования. Представьте себе единоличника, который не по принуждению, а из-за любви к труду трудится с утра до вечера, но живет даже хуже соседа-колхозника. Причем этот колхозник раньше был бедным потому, что не любил работать, а теперь «бьет баклуши» на какой-нибудь колхозной должности, но пользуется большим огородом, да еще и что-то получает на «трудодни» из продуктов и зерновых на прокорм своей семьи.
Но я особо подчеркну, что крестьяне-единоличники во время первых лет сплошной коллективизации целыми семьями покидали насиженные места и уезжали на индустриальные стройки не за длинным рублем и комфортом городского бытия, а потому, что советская власть и колхозное руководство создавали им на местах невыносимые экономические условия для продолжения сельской жизни. Их огороды «обрезали» по государственным постановлениям и превращали в сорные пустыри, которые колхоз никогда не использовал. Выгон поголовья личного скота на земли колхоза был запрещен, а каждое деревцо и куст растения на приусадебном участке облагались земельным налогом. Каждая личная корова в домашнем хозяйстве, теленок, овца и даже новорожденный ягненок облагались подоходным налогом. Это был абсурд коммунистической тупости и ненависти к крестьянину, но от этого абсурда была и великая польза государству. Ведь не эмигранты-гастарбайтеры, а бросившие свое имущество и убежавшие с насиженных мест крестьянские семьи и стали реальным фундаментом для проведения в сжатые сроки строительства великих строек социализма и перевода сельскохозяйственной страны на рельсы индустрии и промышленного машиностроения. Многие крестьянские
