помолота да рассыпана по мешкам.
В школе мы ничем больше помочь не могли, и Ник Красавчег отвез меня домой. От стаканчика виски на крыльце он отказался, сослался, что дел невпроворот, и умчался в участок.
Остаток дня прошел без происшествий. В одиночестве я дружил сначала с одним стаканом виски, а потом под хорошую вкусную трубку уже и с тремя. Пытался читать, но в голову ничего не лезло. Мысли путались, ускользали от книжных пожелтевших страниц да стремились на волю. Детей жалко, Магистра жалко, но главное – злило, что я ничего не мог поделать. Кентавры уже опрашивали родителей пропавших. Шли допросы учителей, но пока оставалось только сидеть в кресле, любоваться осенним закатом, хлестать виски в одиночестве да ждать результатов оперативной работы.
Утро началось с новостей. Я ничего не имею против свежих новостей за чашечкой крепкого кофе, но все же предпочитаю их в печатном виде или хотя бы в трезвом. Но сегодня меня ждал сюрприз в семь часов утра в виде в дымину пьяного Зеленого, усиленно жмущего на мой дверной звонок толстым пальцем. За его спиной маячил трезвый и оттого злой Злой.
Первым делом я хотел их убить. Вторая мысль была отправить их ко всем чертям, желательно надолго. Потом я все-таки проснулся и сообразил, зачем они пожаловали ко мне в такую рань.
Пришлось впустить визитеров. Я проводил их в кабинет, попросил подождать пять минут, пока переоденусь. Нехорошо о делах разговаривать в халате на голое тело, который к тому же все время норовит распахнуться. Правда, я вряд ли шокирую своей обнаженкой Зеленого со Злым, но устраивать им стриптиз за бесплатно совсем не хотелось.
Одевшись, я заглянул на кухню за парой бутылочек ледяной минеральной воды. Приложив их ко лбу, я тут же уверовал в гармонию мира, в счастье для всех даром и возлюбил ближнего своего в лице Зеленого и Злого. Они сидели в кресле рядом с таким видом, словно собирались наброситься друг на друга разъяренными кошками. Зеленый и Злой вечно так, то ссорятся, то мирятся, то дерутся, то пьют на брудершафт контрабандное.
– Подбрось да выбрось, с чем пожаловали? – недружелюбно спросил я.
О каком дружелюбии может идти речь в семь утра.
Обогнув рабочий стол, я плюхнулся в кресло, поставил на стол бутылки, откупорил одну из них и жадно присосался.
Зеленый дернулся, судорожно сглотнул, но промолчал.
– Мать твою волшебницу, преподобный, сам же попросил полетать по окрестностям, вот мы всю ночь патрулировали. А поутру сразу к тебе, – сказал Злой и оскалился.
Этот смертельный оскал у него за улыбку идет.
– И что углядели? – спросил я.
Зеленый со Злым меня просто так тревожить не станут. Если пришли, значит, след есть.
– Я не спецом, – всхлипнул Зеленый, шмыгнул носом и шумно икнул.
– Не ссы, лягуха, – приободрил друга Злой.
– Это он о чем? – насторожился я.
– Тут
