наверняка, кормясь бракоразводными делами. Да и собственных браков и разводов, выпавших на его долю, тоже хватало. Правда, перенес он их достаточно легко (в отличие от Шибаева, выстрадавшего и брак, и развод и теперь очень скучавшего по сыну) – только крику было много, детьми не обзавелся, и хоть зарекался на будущее, но по прошествии недолгого времени созревал для новых прекрасных отношений. Был он человек впечатлительный, романтичный и влюбчивый, даром что пьяница. Задеть его воображение было раз плюнуть даже женщине гораздо менее интересной, чем Григорьева с ее одной серьгой. Пытаясь замести следы и непринужденно подтолкнуть Шибаева к разговору о ней, он выдал сентенцию о браках, вымирающих, как динозавры. Шибаев, к его разочарованию, промолчал. Он лежал на своем раздолбанном диване, свет в комнате не горел, и Алик не заметил синяков и царапин на его лице. Был Шибаев смурен и молчалив.
– Ну как? – предпринял Алик еще одну попытку. – Что наша Григорьева?
– Ничего, – буркнул Александр. – Нормально.
– Темно тут у тебя, – заметил Алик и включил свет. Наткнулся взглядом на лицо приятеля и воскликнул: – О господи! Что это с тобой?
Шибаев пожал плечами. Оттого что он проделал это лежа, жест получился очень выразительным.
– Как это? – не понял Алик и выстрелил наугад: – Это… Григорьев? – И было непонятно, почему он вспомнил о банкире, – видимо, подсознательно уже связывал с ним возможные неприятности.
И снова Шибаев пожал плечами.
– Да скажи ты хоть что-нибудь! – заволновался Алик.
– На нее напали, – неохотно молвил Шибаев. – Ну и… вот.
– На Григорьеву? – поразился Алик. – Кто?
– Откуда я знаю, кто. Какие-то алкаши.
– И что?
– Затащили в подъезд, вырвали сумку…
– Ты их?..
– Замочил обоих.
Алик помолчал, переваривая новость. Испытующе смотрел на приятеля. Поверил, кажется, и спросил осторожно:
– Свидетели были?
– Нет вроде. А может, и были. Не видел.
– А Григорьева?
– Жива.
– А… как ты?
– Нормально, – ответил так же лаконично Шибаев. Он видел, что Алик помирает от любопытства, и ощущал странное чувство удовлетворения, испытывая терпение адвоката.
– А Григорьева? – снова спросил Алик. – Она… что?
– Ну, что… благодарила за спасение, рыдала.
– Ты с ней познакомился?
– Пришлось.
– И что было потом?
– Потом… – Шибаев задумался. – Потом мы с ней… как тебе сказать…
– Что?! – выдохнул Алик.
– Она пригласила меня к себе, и мне показалось неудобным отказаться.
– Ты был у нее дома?
– Был.
– И что?
– И ничего.
