и не очень, высокопоставленные и обычные, но живые люди. Свою жизнь отдать бывает проще. Экстремисты типа Макашова есть везде и у всех. Их надо арестовывать и судить за их действия справедливым судом в соответствии с законом. А стрелять из пушек по зданию, где, кроме вооруженных, сотни невооруженных людей, пусть имеющих и отстаивающих иное мнение, – этого быть не должно. Мне лично сейчас не по себе от того, что и я был охвачен тогда общим энтузиазмом».
После событий 3 – 4 октября в Москве лидеры «Предпринимателей за новую Россию» высказались по-разному. Константин Затулин призвал Ельцина уйти в отставку, освободив место политику, который сможет проводить реформы, не ставя страну перед катастрофой.
Зато сопредседатель объединения Юрий Милюков обвинил во всем сторонников бывшего ВС, поддержал президента и потребовал от лидеров Белого дома прекратить сопротивление.
– В 1993-м позиция у нас с Михаилом Борисовичем была одинаковая: проельцинская, – рассказывает мне Леонид Невзлин.
– Но Затулин, который был лидером этой организации, некую среднюю позицию занимал, – замечаю я.
– Затулин был всегда лидером себя. И его позиция имела мало отношения к нашей. Мы хотели помочь Ельцину и тогда Черномырдину – советом, поддержкой и так далее – преодолеть этот кризис, который был гораздо опаснее кризиса 1991 года.
Сотрудничество с Ельцинским правительством, с моей точки зрения, никогда не было вещью безнравственной или априори коррупционной. Это было совсем не так. Обвинять правительство Гайдара, Чубайса или Бурбулиса в коррупции несправедливо.
12 декабря на всероссийском референдуме была принята новая конституция, наделившая президента слишком большой, почти царской властью. Я думаю, что именно там, в декабре 1993-го, корень наших сегодняшних бед. Именно те права, которые эта конституция предоставляла президенту, позволили Владимиру Путину осуществить свой вялотекущий и вязкий, как трясина, контрреволюционный переворот, который отнял у нас почти все, что мы завоевали в 1991-м и смогли отстоять в октябре 1993-го.
У нас осталось разве что право не стоять в очереди за колбасой, стиральным порошком и детскими колготками. Да и это последнее может отнять очередной кризис.
«Лихие» девяностые
16 марта 1993 года произошло еще одно событие, имеющие отношение к моему герою. В этот день было организовано РУОП, то есть Региональное Управление по Организованной Преступности[25]. Ему выделили последний этаж бывшего здания райкома КПСС на Шаболовке. На первых этажах еще сидели какие-то коммерсанты, но вскоре оно заняло все помещение.
Именно тогда в первой половине девяностых журналисты придумали замечательный афоризм: «круче солнцевских только шаболовские», которым очень гордился тогдашний руководитель РУОПа господин Рушайло.
То есть была Солнцевская преступная группировка, была, понятно, Лубянская, а была и Шаболовская.
О методах работы сей организации
В 1998-м он был переименован в РУБОП (Региональное управление по борьбе с организованной преступностью).
