создавался на западные гранты, это создание агентов влияния. Ну, слушайте, что тут скажешь».
Теперь наше государство, мягко говоря, заимствует идеи и Ходорковского, и его «Открытой России». Это происходит настолько регулярно, что может быть темой отдельного исследования. Мы еще с этим столкнемся. И не однажды.
К сожалению, заимствует, извращая. Словно воплощает не то, что было на самом деле, а материалы компроматных статей. Ярчайший пример – молодежный лагерь на Селигере. Словно калька со статьи «Югендленд имени Ходорковского». Вместо воспитания свободных людей и школы демократии – идеология преданности правящему тандему, огромные портреты Путина и Медведева и галерея насаженных на колья кукольных голов с изображениями «врагов России» – либералов и правозащитников.
По-моему, так лучше значки «Свобода Ходорковскому», которыми так возмущались авторы «Югендленда» в далеком 2004-м.
Мне даже рассказывали, что у Ходорковского были планы организовать на Селигере лицей для будущей элиты России.
«Миф, – пишет Михаил Борисович. – Наш летний лагерь для детей организовывался на Истре и проходил под эгидой «Новой цивилизации». Насколько идеи творцов «Селигера» совпадают с нашим проектом, – не знаю. Но точно у нас не было политической идеологии. Только бизнес и демократическое устройство государства, прописанное в Конституции».
«Открытая Россия» до сих пор существует как юридическое лицо, и на счетах до сих пор арестованы несколько миллионов долларов, шесть лет арестованы, несмотря на то, что никакого дела против ее руководителей нет и она убрана из всех обвинений.
– Как же так? – спрашиваю Анатолия Ермолина. – На каком основании арестованы счета?
– Арестованы на основании решения следователя прокуратуры, – говорит он.
– В 2006-м, когда арестовали счета, председателем «Открытой России» был Михаил Борисович, и он был уже в тюрьме. Он мог как-то влиять на ситуацию?
– В основном «Открытой Россией» руководила Ирина Ясина, она была заместителем. После ареста Михаила Борисовича избрали меня. У него всегда была одна позиция – решать коллегиально. Он не навязывал ни решений, ничего. Даже когда мы хотели посоветоваться, он иногда сознательно не давал никаких советов, а транслировал через адвокатов: ваши проблемы – вы и решайте.
– А как это происходило? Как закрывали «Открытую Россию»? Были допросы, обыски?
– Они арестовали счета, и после этого была цепная реакция. Была парализована вся деятельность после прекращения финансирования. Меня не вызывали никуда, но я уже был депутат, и у меня была неприкосновенность. Но доходило до смешного, например, были обвинения, на основании которых арестовывали счета, и в этих обвинениях утверждалось что среди наших контрагентов есть 12 организаций, которые числятся в розыске. Я, когда читал об этом в постановлении, честно говоря, испугался, потому что мы со многими работали,
