смутило.
– Я сам тому свидетель, – понижая голос до громкого шепота, говорил Кархан, стараясь всем своим видом отдать должное Единому богу эбору, – что тот, кто сделал твой народ избранным народом, кто явился вам в кусте огненном и даровал скрижали завета, сделал твои уста своими устами…
Не зная, что и ответить, Намму молча кивнул.
«Какой занятный скиф! – крутилось у него в голове. – Быть может, прежде чем попасть сюда, он и в самом деле жил в Элладе? Кто знает? Впрочем, сейчас это не важно. Интересно то, что ему, похоже, кое-что ведомо о боге эбору. Значит, он явился им в огненном кусте и дал закон на скрижалях. Нужно бы запомнить. При случае у Иезекии можно будет ввернуть. Еще хорошо было б на скрижали эти глянуть хоть одним глазком!»
Ему вспомнилась стоящая в центре города стелла Хаммурапи, мелко исписанная законами вавилонского царства. «Если и у эбору нечто подобное, то, пожалуй, одним глазком не обойтись».
– Я знаю, Валтасар щедро наградил тебя за пророчество, спасшее его жизнь и самого города от гибели, но ведь только подумай, вчера – еще миг, и все было бы кончено. Что, если завтра вдруг ты не поспеешь на помощь царю?
«Хотелось бы знать, к чему он клонит, – размышлял Намму, внимательно разглядывая силача. – Неужто он и впрямь так предан Валтасару? Отчего бы вдруг? Кто бы ни стоял у власти в этом городе, такое страшилище найдет себе место при любом правителе. Экий матерый зверь! Положительно, здесь какая-то тайна. Какой смысл дикарю-телохранителю искать змеиное гнездо? Ему надлежит убивать змей, когда те подползают чересчур близко. А может, он и есть такая змея? – Эта мысль обожгла молчавшего пророка так, что он невольно вскинул брови. – Не-ет, если бы он был змеей, никто и ничто не помешало бы ему ужалить Валтасара в удобный момент. Стало быть, тайна. Что ж, это к лучшему – от тайны всегда сыщется какой-нибудь прок!»
Кархан увидел, как удивленно, почти испуганно вздернулись густые брови собеседника и расширились его темные глаза. «Кажется, я попал в точку, – мелькнуло у него. – Ну конечно же, если расшифровывать огненные письмена Даниил мог из-под палки, то спасать Валтасара вчера его никто не заставлял. А значит, он или его бог положительно имеют виды на царя Вавилона. Быть может, Даниил желает добиться от него возвращения эбору на родину? Вероятнее всего, так. Не зря же он появился в Вавилоне сразу по наступлении священного для эбору года».
– Когда пастырь гонит своих овец на тучные луга, он должен опасаться дикого зверя, алкающего кровавой добычи. И потому берет он с собой посох, чтобы защитить себя и сторожевых псов, дабы хранили овец. Когда же случается такое, что дикий зверь обращается в сторожевого пса, вид его может обмануть глаз. Однако же клыки его обагрены кровью, и в следах его кровь. Что спасет тогда пастыря и паству, как не верный посох и вышнее попечение? – неспешно, стараясь донести каждое слово до своего обряженного в волчью шкуру собеседника, проговорил Намму.
«Мардук-вразумитель, – крутилось у него в голо�
