Кто знает, почему он из бункера ушел? Короче, выполнять!
«И огнеметы тут удобно было бы расположить, – думал Доронин, – пару штук по углам. Оборона ни к черту! Или в этом и состоит весь фокус, чтобы противник расслабился, и с ним можно было легко разделаться? Или бункеру нужен хороший консультант по вопросам безопасности». Колесо запирающего устройства начало медленно поворачиваться.
– Илья, отставить пока взрывчатку. Стрелять по обстановке, приказа не ждите.
«И командира на линии огня можно вообще не замечать. Это уже проблема командира…» Доронин знал, соглашаясь на сомнительное мероприятие, что обратно он может и не вернуться. И ничуть не удивился бы сейчас, оказавшись под перекрестным огнем своих и чужих. Такова уж его роль, и передать ее кому-то другому нельзя. Прижизненно, во всяком случае… Вот Поповкин-то обрадуется!
Дверь тихо сдвинулась с места. Смазанный механизм не скрипел, изнутри лился мягкий электрический свет неяркой лампочки. Он не слепил глаза, но командир не разглядел сразу, кто стоял перед ним в небольшом шлюзовом помещении. Только и увидел, что человек там один. Оружия на первый взгляд у него обнаружить не удалось, но оно могло быть скрыто просторной одеждой. Глаза начали привыкать к свету, и теперь стало отчетливо видно, что это старик, хоть и крепкий, с ясным острым взглядом. И он определенно не просто парламентер – это главный. «Привратник», вспомнилось Доронину странное слово, обозначающее здесь лидера. Оказывается, слово выбрано не просто так: привратник открывает двери… Точнее, одну дверь. И не пропускает никого дальше.
– Только вы один, – старик сделал приглашающий жест.
Доронин не раздумывал:
– Нарбеков, в мое отсутствие принимаешь командование.
И шагнул через порог.
Дверь закрылась за спиной командира, на поляне снова стало темно. Но рассвет уже близился, и если сейчас там внутри что-то не решат, то скоро придется в панике бегать по окрестностям в поисках укрытия. Денис надеялся, что Мухин покажет им что-нибудь подходящее. Но проводник, не отрываясь, смотрел на бункер, будто за дверью решалась и его судьба. Так оно и было, вероятно. Доронин прав: что вдруг заставило этого человека пробираться в Москву, рискуя жизнью на каждом шагу? Ведь не коммерческий же интерес! Не его личный интерес, во всяком случае. Денис задумался… А командир сейчас там, внутри! И неизвестно, что с ним произошло, может быть, он уже мертв, и их отряд сейчас ждет та же участь! Сколько душевных сил потребовалось бы, чтобы войти в бункер, где ждет нечто совершенно непредсказуемое! Сам он легко представил себя входящим туда, ведь ему хотелось совершать подвиги, у него есть для этого всё, что нужно! Но… Что бы он сказал там, внутри? Да ничего. Для того чтобы представлять интересы Альянса, у него еще не хватало ума и опыта. Поэтому он жмется снаружи, оглядываясь по сторонам, как приказал Доронин, и косясь на Илью-Нумизмата, которого оставили за главного. Илья хранил молчание. Нервных подрывников на свете не бывает.
Время
