Мы же с ним с детства ближе, чем родные братья, так что не обидится, а мне любопытно.
Залез в сумку и руку сразу отдернул – внутри было что-то очень и очень теплое, почти горячее, явно не фигурка, а вполне возможно, что какой-то неисправный китайский девайс. Вот молодец, что полез, так ведь и сгореть можно. Нашарил этот пожароопасный предмет, достал.
В руках я держал голубоватый кристалл, светивший с одной стороны пронзительно ярким голубым же светом. Другая сторона при этом оставалась совершенно темной, такое впечатление, что его сделали из двух разных частей. Кристалл был не идеальным, ровных граней практически не было – похож на обычный выломанный откуда-то кусок кварца, я и раньше находил подобные, и даже, обнаружив в одном из них несколько золотистых песчинок, пытался изобразить из себя золотодобытчика. Безуспешно – как потом выяснилось, это был пирит. Но те куски кварца совершенно точно не светились, несколько до сих пор валялись у меня в гараже и в темноте никак себя не проявляли. Значит, вкрапления фосфора. Хотя нет, от фосфора кварц не нагревается, тут что-то другое. Я повращал кристалл и так, и эдак, держа за холодный темный край, словил световой поток глазами и отмаргивался от остаточного свечения на сетчатке.
Надо же, где-то я эту вещицу видел у Пашки, вот только откуда она у него – никак не вспомню. Но точно этот камень у них дома валялся, или такой же. Еще тетя Света говорила, что это дядя Толя из какой-то командировки в Африку привез, хотя тот и утверждал, что все это враки, и просто нашел камень рядом с домом и подобрал, потому что красивый.
Попытался положить булыган на место – но не получилось, он словно прилип к коже. Неужели в каком-то клее умудрился испачкаться?
Я потряс рукой – кристалл тут же ощутимо нагрелся даже темной стороной и уже жег кожу ладони. Градусов 55, не меньше, держать его было почти невозможно, попытался перехватить в другую руку, зажав край толстовки – кварц не отлипал. Жгло все сильнее. Я старался стряхнуть камень на землю, отлепить другой рукой, даже ногами пробовал зажать, все без толку, боль стала сильной до крика, как при сильном ожоге, хорошо хоть рядом река – я бросился к ней, надеясь охладить руку с камнем водой, спо-ткнулся, хорошо приложился головой об землю и потерял сознание.
2
Я всегда просыпаюсь сразу. Не ворочаюсь в полудреме, не продлеваю сладкий утренний сон еще на несколько минут-полчасика-час. Открыл глаза, потянулся, сел на кровати, встал с нужной ноги – а они мне обе нужны, бодрый и в хорошем настроении. Сны почти никогда не помню, если бы не наука, утверждающая, что без снов никак нельзя, был бы уверен, что и не снятся они мне почти. Но иногда, очень редко, бывают красивые такие, цветные сны, и обязательно с каким-нибудь увлекательным сюжетом. И тогда я несколько минут лежу с закрытыми глазами, можно сказать – досыпаю, это такое приятное состояние, когда осознаешь, что уже не спишь, а сон еще никуда не ушел, и можно в нем вполне осознанно сделать что-то героическое
