гибели месте, не давала Лине покоя. Персонал санатория хранил информацию о подробностях гибели молодого журналиста не хуже, чем сицилийская мафия, давшая «омерту» – обет молчания. Настроение у Лины было хуже некуда. Ни одной ниточки, которая вела бы к разгадке, ни одного намека. Чтобы отвлечься, она купила в киоске «Почты России» местную газету «Кутузовец». Лина и прежде любила листать провинциальную прессу, чтобы понять, чем живут люди в глубинке, вот и теперь решила не ломать традицию. Она полистала страницы с бесконечной рекламой, затем полосы с дежурными рассказами про местных «замечательных людей». Лина уже хотела отложить печатный орган районной власти в сторону, скользнула глазами по последней странице… Взгляд ее остановился на небольшой заметке под заголовком «Смерть журналиста»:
«Газета «Кутузовец» с прискорбием сообщает, что известный столичный журналист, обозреватель газеты «Сенсация» Алексей Артюхов трагически погиб в наших краях. Его тело было найдено в торфяном озере неподалеку от Санатория имени Ленина. Представитель следственных органов майор Иван Тюлькин сообщил, что, по предварительному заключению судебно-медицинской экспертизы, смерть Алексей Артюхова наступила в результате утопления. Редакция приносит соболезнования родным и близким покойного и будет следить за дальнейшим ходом следствия».
«Боже, так это был Артюхов! – Лина едва не вскрикнула. Она не раз читала хлесткие заметки модного столичного журналиста и даже однажды слышала интервью с ним на одной из популярных радиостанций. – Интересно, что привело столичную знаменитость в эту глушь? Надо бы узнать, с кем Артюхов уже успел пообщаться… Легко сказать – узнать, но как? Весь персонал словно язык прикусил».
Громкий женский голос заставил Лину обернуться. Местная жительница продавала на крыльце столовой малосольные огурцы и мед. Покупали вяло. Во-первых, дороговато, а, во-вторых, все пациенты санатория сидели на разнообразных диетах. Продавщица возмущалась вслух, демонстрируя прохожим «дары природы» в стеклянных банках:
– У вас в Москве чуть что паника: ах, у меня диарея, ах, у меня аллергия! А мы тут эти малосольные огурцы с кислым молоком трескаем, хлещем воду из-под крана – и таких слов не знаем.
«Еще бы вам их знать! – подумала Лина. – Дышите чистейшим воздухом, вода из-под крана течет, по словам врачей, чище, чем привозят в санаторий в бутылках. Вот и задумаешься, кому больше в жизни повезло – «зажравшимся», по общему мнению, москвичам или жителям этих мест».
Лина решила познакомиться с местной жительницей. Она поднялась со скамейки и подошла ближе к месту торговли. Поразил контраст между немолодым лицом мелкой предпринимательницы и ее ярким «прикидом». Обтягивающие голубые джинсы «вторая кожа», по-модному разорванные на коленях, туника с сине-белыми розами, крупные серьги и кольца из синего пластика… Крашеные волосы дамы имели легкий желтоватый оттенок, макияж выглядел не по возрасту ярко. Одним словом, во всем облике незнакомки чувствовалась привычка одеваться и краситься броско. Видимо, она изо всех сил боролась с подступающей старостью и выбрала для себя
