А когда они столкнулись нос к носу в замкнутом помещении, это заставило его начать размышлять, и то, что приходило ему в голову, было ужасным.
К размышлению над своим непонятным чувствам по отношению к Мике Юу в ту ночь больше не возвращался…
Микаэль очнулся через несколько часов. За окнами стояла кромешная ночь и лишь вдалеке едва-едва начинал брезжить рассвет. Не горели даже фонари. В теле по-прежнему ощущалась слабость, хотелось есть, но сил, чтобы спуститься и перекусить чем-нибудь из холодильника, не было. Сидя на постели, он безэмоционально глядел в пустоту. Закрыв лицо одной рукой, вторую, упирающуюся в матрас, он продвинул чуть вперед и сразу почувствовал, как его пальцы коснулись чего-то теплого и влажного. Это оказалось смоченное полотенце, которое спало с его лба, когда он поднялся, и которое сразу вызвало вопросы. Также вызвал вопрос, взявшийся из ниоткуда плед. После того, как он вошел в комнату, где спал Юичиро, и лег, Мика ничего не помнил, но был уверен, что ни отец, ни мачеха в комнату не входили. А, значит, это полотенце и плед мог принести только один человек…
Шиндо посмотрел в сторону второй постели.
– Это был ты?
Сжав в руке полотенце, Мика швырнул его на стол и хотел было уже сбросить и злосчастный плед на пол, но один единственный резкий выпад и перед глазами моментально всё поплыло. Закрыв лицо руками, без сил юноша вскоре опустился обратно на постель и, поскольку все еще был измотан, быстро погрузился в глубокий сон.
Когда Юичиро проснулся утром, Микаэль то ли еще находился в забытье, то ли только делал вид, что спит. Во всяком случае, на его пробуждение не отреагировал. Приблизившись к постели Шиндо, Юу отметил его утреннюю бледность и настораживающий легкий румянец на щеках.
«Похоже, легче ему не стало. Просыпался ли он ночью или так и проспит весь день?» – подумал про себя парень. Уронив взгляд на стол, он обнаружил скомканное высохшее полотенце, сдвинувшее лежащие в стопке тетради, которые могли оказаться в таком положении только если полотенце было брошено с применением определенной силы.
«Вот значит, как…», – с горечью усмехнулся Амане и с холодком взглянул на лежащего в постели.
Без слов он оделся и вышел из комнаты. Неприятное чувство разлилось в душе при виде этого полотенца, символизирующего его искреннее желание помочь, жестко отвергнутое в дальнейшем. Юу не мог понять только одного – почему?
– Юу.
Амане уже собирался спуститься вниз, когда вышедшая из спальни мать в легком пеньюаре и халате, который запахивала по пути, окликнула его.
– Доброе утро, дорогой, – мягко сказала она сыну, ответившему ей приветствием.
– Юу, я хотела спросить… – неуверенно начала женщина, но Юу предугадал ее вопрос и слегка нахмурился, вспомнив свои чувства, потом отведя взгляд в сторону, ответил:
– Вернулся он, спит.
– Как хорошо, –
