и родное, что всякие сомнения в реальности происходящего просто испарились. Вот если бы так же легко испарился туман из моей головы. Она просто раскалывалась от боли, а перспектива общения со старым другом радовала так же, как и встреча с крокодилом на болоте. И отделаться от него будет гораздо труднее, чем от симптомов белой горячки. Лучше бы меня и в самом деле, пушной зверь посетил.
Я досадливо поморщилась, отбросила в сторону свой плюшевый трофей и решительно уперла руки в боки.
– Прозвучало как-то слишком пафосно.
– Пафосность – мой конек, детка, – еще шире усмехнулся Сашка и опустил глаза ниже. Тут я вспомнила, что стою в одном нижнем белье, да еще и в таком, которое создано не скрывать, а подчеркивать. Я могла бы покраснеть, смутиться и тут же прикрыться чем-нибудь. Да хоть тем же одеялом, которое комом валялось у моих ног. Но это ведь Санька. Мы с ним столько пережили. Было время, когда, являясь злейшими врагами, мы едва не поубивали друг друга. Он даже подстрелил меня. А потом сам же залечивал мои раны. Совместно пережитые неприятности примирили нас, а некоторое время спустя мы стали напарниками. Ненависть друг к другу ушла, а её место заняли привязанность и доверие. Сложно не доверять человеку, который прикрывал твою спину от удара. Это то, что связывает один раз и навсегда. Это больше, чем любовь. Больше, чем дружба. Больше, чем семейные узы.
– Ты никогда не появляешься просто так, – простонала я, пытаясь стоять как можно ровнее.
– Ты права, – кивнул Саша. – Для тебя есть работа.
– Я больше не работаю на Хасана, – меня аж передернуло от этого имени, ведь еще год назад я клялась, что более никогда не помяну этого дьявола всуе. – Я ушла в отставку и теперь сама по себе.
– Такие, как мы, в отставку не уходят. Мы живы до тех пор, пока остаемся в деле.
Я насторожилась.
– Он меня отпустил. У нас договор. Он отпускает меня, а я не трогаю его.
– Действие договора придется приостановить, – Алекс почесал бровь и как-то странно поморщился. – Это в твоих же интересах.
– Нет, – я помотала головой. – Я больше не хочу иметь с этим ничего общего. Я теперь простой гражданин этой страны, такая же, как все.
Саша снисходительно склонил голову.
– Ты пьешь. Беспробудно. Слоняешься из города в город. Спишь с кем попало.
– С каких это пор тебя волнует мой моральный облик, а? – скривилась я.
Сашка брезгливо скривился и указал рукой в сторону кровати.
– Зачем тебе этот щеночек?
Я присмотрелась и увидела в ворохе простыней голую пятку сорок пятого размера.
– А, это…, – я замолчала, пытаясь припомнить имя своего вчерашнего знакомого.
– Это пацан, которого ты сняла вчера в каком-то баре.
– Ты что, следил за мной? – задохнулся я от гнева такой силы, что даже чуть протрезвела.
– Нет, я
