стал вопрос новой Конституции в связи с новыми пунктами о всеобщих избирательных правах и тайном голосовании. С той поры явно наблюдается активная партийная деятельность. Эта ситуация подробно обсуждается дипломатическим корпусом. Русские газеты наполнены пропагандой по отношению к этим вопросам.
Вполне очевидно, прилагаются большие усилия, дабы оживить партийную организацию. Руководители партии, крупные и мелкие, постоянно заявляют в печати, что партия должна очистить себя, избавиться от пассивности и бездеятельности и возглавить продвижение принципов Конституции, помогать изъявлению воли народа на ближайших выборах.
(Примечание Мемуариста. Когда посол говорит о необходимости оживить партию, у него любопытная игра слов. Буквально это звучит как дегальванизировать партию. Забронзовела малость партия, надо бы сей памятник малость отколупать и заставить работать на народ. Очень хороший образ, как мне кажется. И не только для времён товарища Сталина. Продолжаем.)
Испанский посол сказал мне, что совет партии (Пленум), то есть подробная партийная дискуссия, практически в стиле наших прений, собирался с одной целью. А именно – решить применять ли положения новой Конституции о тайном и всеобщем голосовании или нет.
Настаивали, что поступить так – значит подвергнуться серьёзной опасности, из-за отсталости электората. Утверждают, что лично Сталин решил в пользу применения действительного тайного и всеобщего голосования, к которым призывает новая Конституция.
(Примечание Мемуариста. Любопытное у американского юриста Дэйвиса представление о законности. Оказывается, неважно, что там записано в Конституции. Решать применить её или нет будет лично Рузвельт, простите, Сталин.
Байки испанского посла, конечно, забавны, но смысл ускользает. Зачем было в декабре принимать Конституцию, чтобы через полтора месяца задуматься, а нужна ли она вообще? Сдаётся мне, Советская законность работала несколько иначе. Продолжаем.)
Ситуация сейчас представляется таковой, что лидеры партии, осознав, что с тайным и всеобщим голосованием дело может выскользнуть из рук, решили запустить большую политическую кампанию, дабы удостовериться, что смогут направлять и контролировать избирателей на грядущих выборах. Имею честь оставаться, сэр, искренне Ваш, Джозеф Дэйвис.
(Примечание Мемуариста. А вот на это очень похоже. Отдельные партийные бюрократы и жульё очень сильно занервничали, что могут лишиться тёпленького местечка. И принялись ожесточённо грызться за место у кормушки. Возможно, вина за раскручивание маховика репрессий 1937-го лежит, отчасти, именно на этой реакционной части партийной бюрократии.
Как-то не задумывался раньше о явной взаимосвязи новой Конституции и последовавшими репрессиями. Как только простым Советским людям дали настоящую демократию и власть, отдельные партийные чиновники тут же перегрызли друг друга. Не дождавшись даже выборов, заранее. Напомню, что выборы в Верховный Совет пройдут только в декабре 1937-го. Продолжаем.)
Коммунизм
