обеспокоил, – откровенно ответила Кира. – Кому же хочется выглядеть нелепо?
– Ну, с кем не бывает?
– Конечно, бывает, – согласилась девушка. – Только мне совсем не из-за этого неудобно.
– А в чем же тогда дело?
– В данный момент мне нечем заплатить за разбитую посуду.
– А-а, понятно, – улыбнулся Ганшин. – Вы стесняетесь своего безденежья? – задал он неожиданный вопрос, продолжая внимательно наблюдать за Кирой и ожидая ответа.
– Нет, совсем не этого, – сморщилась девушка. – За этот год, после того как умерла бабушка, я уже свыклась с этим состоянием. Мне неудобно за то, что вам придется заплатить за меня. Что я сама не могу сейчас сделать этого. Вы понимаете, что я хочу сказать?
– Более-менее, – неопределенно ответил мужчина. – Значит, вы феминистка?
– С чего вы взяли? – округлила глаза Кира.
– Ну, те тоже стараются быть независимыми, самостоятельными, делать все наравне с мужчинами.
– По-моему, мы разговариваем с вами на разных языках, – вздохнула девушка. – Я совсем не претендую на место, которое положено занимать мужчине, и не понимаю женщин, которые стремятся на таковое. Я, например, в состоянии и на своем месте доказать, что чего-то стою. А феминисток я не понимаю. Сейчас речь совсем не об этом. Мне неприятно, что приходится доставлять вам определенные неудобства. Надеюсь, теперь вы меня поняли? – с нажимом спросила она.
– Думаю, да, – кивнул Ганшин головой. – И снова повторю, что это попахивает феминизмом.
– Ай, думайте что хотите, – вздохнула Кира. – Но за разбитую посуду все же вычтите из моей зарплаты, и давайте прекратим этот разговор.
– А давайте будем считать, что вы съели не одну, а две порции форели, – весело предложил мужчина.
– То есть как? – не поняла Кира.
– Вы же не предложите мне, чтобы я из вашей зарплаты вычел и за этот ужин? – весело глядя на девушку, спросил Ганшин.
– Нет, это мне в голову как-то не пришло, – растерянно ответила Кира. – А надо было?
– Вот теперь я вижу, что вы не феминистка, – захохотал мужчина. – Я про две порции сказал, чтобы вы выкинули наконец из головы эту разбитую посуду. Будем считать, что на ужин вы съели две порции форели, три салата и выпили пять чашек кофе, а я за все заплатил. Теперь понятно, что я имел в виду?
– Теперь понятно, – неуверенно улыбнулась Кира. – Только я никогда в жизни так много не съем.
– Я и не предлагаю, – усмехнулся мужчина. – Прошу только представить. Теперь, надеюсь, вы меня окончательно поняли?
– Да, окончательно.
– Вот и слава богу, – облегченно вздохнул Ганшин. – Счет, пожалуйста, – сказал он официанту, который стоял в сторонке.
– Мне можно идти? – осторожно спросила Кира.
– Нет.
– Почему?
– Я
