его.
– Вот только давай обойдемся без званий, – помахал он пальцем. – Ты мое имя-отчество знаешь. Вот и вперед!
– Петр Николаевич, – проговорил Свиридов, опускаясь на предложенное ему место. – Информация, полученная мной, несколько щепетильна. И я не уверен, что товарищу полковнику следует присутствовать при докладе.
– А ты не думай, – приказал ему Орлов. – Просто рассказывай, что удалось выяснить. Думать за тебя здесь буду я. Понятно?
– Как прикажете, Петр Николаевич, – пожал плечами майор. – Но я буду вынужден отразить этот факт в моем официальном отчете.
– Ого! – удивленно присвистнул Крячко. – Я смотрю, наш петушок расправляет крылья и машет хохолком?! Смотри, как бы тебя не перепутали с фазаном и не подстрелили.
– Вы напрасно иронизируете, – отрезал майор, поворачиваясь к Станиславу. – Когда вы услышите, о чем собираюсь доложить, то поймете, что я был абсолютно прав.
– Отставить дискуссии! – рявкнул на обоих Орлов. – Тут вам не какая-нибудь дума, а государственное учреждение.
Крячко прыснул в кулак, но от комментариев по поводу немного странного высказывания генерала все-таки воздержался.
– Докладывайте, майор, – приказал генерал. – А в официальном рапорте можете указывать все, что вам угодно!
– Слушаюсь, Петр Николаевич, – кивнул Свиридов. – После получения в двадцать ноль три от вас приказа выехать на место происшествия в театр…
– Стоп-стоп-стоп! – замахал на него руками генерал. – Теперь все сначала. Только человеческим языком. Мне и на бумаге такие формулировки читать трудно, а уж на слух их воспринимать и вовсе голова закипает. Давай-ка, Максим Эдуардович, попроще!
Свиридов прокашлялся и начал свой рассказ менее официальным тоном и без упоминания времени совершения каждого поступка. Все трое внимательно слушали его и не перебивали до тех пор, пока майор не заговорил о Строевой.
– Так, значит, вы, майор, на основании театральных сплетен делаете какие-то серьезные выводы? – взвился с места Гуров. – А что-нибудь поумнее вы могли придумать?
– Сядь, Лева. И помолчи! – осадил его генерал.
Сыщик, усмехнувшись, посмотрел на него.
– Ладно. Не буду размахивать шашкой, мы еще поборемся, – сказал Гуров и опустился на стул. А майор продолжал докладывать.
Собственно говоря, показания уборщицы подтвердили почти все допрашиваемые. Они почти в один голос утверждали, что Левицкий в театре, мягко говоря, не пользовался популярностью. Но причины ненавидеть его были только у Строевой.
Большинство работников театра слышали о конфликтной ситуации, возникшей между известной актрисой и художественным руководителем театра. Многие подтвердили, что Левицкий позволял в адрес Марии нелицеприятные высказывания. И, более того, кое-кто утверждал, что художественный руководитель проявлял по отношению
