заниматься, – тихо сказала она. – Тогда она осилила «да» и «нет», а сейчас я аж восемь слов могу разобрать. И ни единого слова больше, кроме «Мози-детка», с тех пор как она домой вернулась.
В математике я не сильна, но даже мне ясно, что Босс плюс бассейн плюс медицинская информационная сеть не равно терапевтам, которые работали с Лизой в реабилитационном заведении.
– Но ведь осень на носу. Она и поплавать не успеет.
Босс уже направилась к двери, но остановилась прихватить Лизину чашку для сока.
– Сейчас бассейн установят со скидкой, в августе желающих мало, а у нас до холодов еще целых две недели. Не волнуйся, наркононовские значки я собрала в шкатулку.
Босс ушла к Лизе. За ней еще дверь не закрылась, а я уже вытащила сотовый из заднего кармана и настучала эсэмэску Роджеру.
«SOS! Бассейн vs ива. Босс за бассейн».
В гостиной диктор с девчачьей шевелюрой вещал о погоде. Каждое слово звучало ясно, как день, который он обещал. Босс выкрутила громкость раза в два мощнее обычного. Мобильник завибрировал буквально через секунду.
«Скажи Боссу ива=Бог», – написал Роджер. Я задумалась. Чушь, конечно, но вдруг эта чушь поможет? У Босса пунктик насчет уважения чужой религии, она даже к баптистам хорошо относится. Наверное, это позволяет ей самой ни во что не верить.
Я бедром прижала сотовый к креслу и дождалась Босса. Она поставила чашку в раковину, повернулась ко мне, но я не дала ей и рта раскрыть.
– Иву рубить нельзя, это мамина религия!
Босс по-птичьи наклонила голову и смерила меня блестящим черным взглядом.
– Ива не религия. Это предмет.
– Лиза – друидка, – не уступала я.
Босс фыркнула, но получилось не презрительно, а натужно.
– Ага, Лиза Лоракс[3], заступница леса. Уж конечно. Она друидка, только чтоб напускать на себя таинственный вид и носить белое.
Босс не на шутку растревожилась и говорила так, словно Лиза была цела. Та Лиза знала: белое добавляет ее черным глазам света, а бледной коже – золотого сияния. Меня аж передернуло: той мамы больше нет. А Босс тяжело сглотнула, будто у нее болело горло.
– Ты, Мози, удачно заделалась друидкой с утра пораньше.
Я покраснела – уела она меня. В детстве я не раз видела, как Лиза вся в белом убегает в лес, захватив матрас и пса-приемыша. Я всегда просилась с ней, но она не брала. Я-то наивно верила, что она там, вся такая одухотворенная, справляет обряды, приносит соснам в жертву кучи яблок и винограда. Однажды я тайком увязалась за ней – мне тоже хотелось одухотворенности. Я тогда узнала о друидизме такое, чего Боссу докладывать не стоило. Я никому не рассказывала, даже Роджеру, чего я тогда навидалась. А сегодня тем более не собиралась, раз я иву спасаю.
– Ладно, друидизм – хрень, но ты же не позволишь безбожным язычникам шлепать свинину с горчицей на просфоры. – На «безбожных язычниках» Босс вскинула бровь, ну так
Персонаж из одноименной детской книги Теодора Сьюза Гейзеля (Доктора Сьюза).
