губами, дудок и барабанов я не видела, все улыбались, а мне хотелось плакать. Тогда я еще не умела «держать себя в руках» и, не придумав ничего лучшего, разревелась. Я плакала за маму, папу, себя. Не понимая еще происходящего, я чувствовала – произошло страшное, я опозорила семью, и вообще, со мной что-то не так. Я плохая, и, наверное, меня не за что больше любить. Но ведь я ни в чем не виновата: я старалась, я просто не понимаю, как выполнить это задание. Я ничего не чувствую, мне трудно из-за этих штук на ушах.
Как выяснилось, это не мир замолчал после укола, и дело не в моем неумении быть послушной. Просто лекарство, введенное на всякий случай, чтобы не было осложнения, сделало меня глухой. Вот почему они все перестали говорить, а только шевелили губами. Конечно, тогда я этого не поняла, я только видела, что мама снова плачет: я подвела ее и опять огорчила.
Весь вечер родители, сидя на кухне, что-то обсуждали. Я знала, что говорили обо мне. Надеясь, что папа, как обычно, зайдет поцеловать меня на ночь, я решила ни за что не засыпать до его прихода, но он то ли не захотел, то ли забыл прийти. Я ждала очень долго, так долго, что даже не заметила, как полетела над дорогой, туда, в тот мир, где все поют и говорят на моем языке.
Беда пришла тихо, без выстрелов и боя барабанов, нарядилась в белый халат врача, взяла в руки шприц и навсегда сделала их девочку глухой. Тихая безысходность событий.
– Ну, не слышит, и что? Ничего страшного. Купим слуховой аппарат, отдадим на занятия к лучшим педагогам. Главное, теперь мы знаем, почему она молчит, – твердил Илья, не смея проглотить налитую ему женой стопку водки.
– Илюша, как же так, ведь она теперь уже никогда не сможет учиться в школе, и дети, они такие злые, разве будут дружить с ней?
– До этого дружили, а теперь что изменилось? Будет с нами общаться, мы ничуть не хуже ее Светки Белоусовой.
Слова утешения не приносили, но говорить их было необходимо, иначе нельзя: тишина раздавит, уничтожит последнюю надежду. Надо делать вид, что ничего страшного не происходит, обязательно найдется выход из ситуации и решение проблемы так просто, что даже переживать из-за нее не стоит.
Наталья слушала и не верила.
– Врач сказал, надо купить слуховой аппарат.
– Я завтра же позвоню Инне Васильевне и все подробно узнаю. А сейчас давай спать, и перестань плакать, этим не поможешь. Себя измучила, меня измучила.
– Мы ничего не знали. Пять лет. Как же так? Ведь она реагировала на дудки и барабаны. Господи, за что?
– Не хочу больше о дудках и барабанах, хватит, я в последнее время только и слышу: дудки и барабаны. Нам сегодня русским языком сказали: путь один – педагогический, девочку надо искусственно учить говорить. Будет трудно, но мы справимся. Главное, что теперь мы точно знаем, в чем проблема.
– Но как же так? Почему? За что?
– Милая, прекрати истерику, прорвемся как-нибудь, Варенька будет говорить.
– Но
