возьми, старина, можно без предисловий? Я хочу знать, что она написала!
Радерфорд шумно вздохнул.
– Шарлотта попросила у меня прощения за скандал, который разразится из-за ее поступка, и за пятно позора, который, быть может, ляжет на семью, но она, по ее словам, не может выйти за вас замуж.
Взревев, Алекс ухватился за спинку ближайшего стула и почувствовал сквозь белые шелковые перчатки прохладу металлического каркаса. Он быстро заморгал, чувствуя, что на глаза наворачиваются слезы, и сглотнул слюну. Его тело оцепенело, ноги, казалось, налились свинцом и превратились в тяжелые гири.
– Где она?
В голубых глазах Радерфорда сквозила боль.
– Не знаю, – ответил он. – Она уехала из усадьбы, никому не сообщив, куда направляется. В письме Шарлотта просит не беспокоиться о ней и утверждает, что находится в полной безопасности.
Алекс почувствовал в груди сильную тяжесть, которая, казалось, могла раздавить все его внутренние органы. Но сердцу Алекса уже ничто не грозило – оно было разбито.
Шарлотта расправилась с ним одним росчерком пера.
Алекс повернулся к открытой двери и скорее почувствовал, чем увидел, что друзья двинулись за ним. Он резко остановился и посмотрел на них.
– Оставьте меня. Я в полном порядке.
Но себе он не лгал. Он был лишен душевного покоя. Навсегда.
Друзья не последовали за ним, когда он снова направился к двери. Алексу казалось, что с каждым шагом умирает, превращаясь в прах, кусочек его глупой мечты о счастье, о семейной жизни с Шарлоттой.
Он покинул храм, чтобы снова вернуться к серым будням, наполненным ничтожными заботами.
Глава 1
Беркшир, 1 марта 1864 года
Ее сестра была серьезно больна.
Мысль об этом мучила Шарлотту Радерфорд, наполняла ее душу страхом, лишала сна. Она не могла сомкнуть глаз после того, как ее дорогой друг, Лукас Бомон, вернувшийся недавно из Англии, привез это печальное известие.
Два дня Шарлотта не находила себе места, а затем спешно собралась в путь и покинула свой маленький домик на Манхэттене. Ей предстояло пересечь Атлантический океан. Плавание длилось долгих одиннадцать суток. Этого времени было достаточно для того, чтобы предаться своим мыслям и воспоминаниям. Шарлотту охватили горькие сожаления, временами сердце замирало от острых переживаний и страха. Она боялась, что ее возвращение в Англию откроет ящик Пандоры.
И вот уже через две недели после того, как Шарлотте стало известно о болезни сестры-близнеца, она добралась до того места, которое называла своим домом. С замиранием сердца подходила она после пятилетней разлуки к дверям Радерфорд-Мэнора.
Но все переживания Шарлотты бледнели при мысли о том, что ее сестра Кейти серьезно больна. Ради Кейти она была готова на все, даже терпеть невыносимую боль, которую могла причинить ей незаживающая душевная рана.
С тревогой, ставшей отныне ее постоянной спутницей,
