Маша тебя прислала, да? Можешь не отвечать, я знаю ответ. Аркаша, я ведь тогда… и до сих пор… в общем, я испытываю чувство вины перед тобой, ну, за то, что она меня тогда выбрала, а я…
– Ты-то тут при чем? – перебил Андрея Арестов. – Все было по-честному, Андрей.
– Знаешь, я ведь до сих пор люблю ее, Аркаша. Я так перед ней виноват! Если бы я мог все исправить! Если бы она простила меня! Но ничего нельзя исправить. Маша, наверное, ненавидит и презирает меня, но тебя о помощи все же попросила. Я знаю, она это из чувства долга сделала, она такая женщина великодушная…
– Дурак ты, Громов, – остановил причитания Андрея Арестов. – Любишь, говоришь? Любишь, а не знаешь ее – из чувства долга какого-то! Совсем ты тут одичал. Любит она тебя и ни на секунду не поверила в твою виновность. Поэтому твоя жена меня нашла и настояла, чтобы я взялся за это тупиковое дело. Так что хватит нюни распускать, соберись. Мне нужен от тебя четкий рассказ о том, что произошло. Важна каждая деталь, даже самая, на твой взгляд, незначительная.
– А если я виновен, ты будешь защищать меня? – тихо спросил Громов.
– Я в любом случае буду защищать тебя, Андрей, – стараясь скрыть волнение, сказал Арестов. Андрей молчал, глаза его испуганно бегали из стороны в сторону, руки тряслись. – Ты убил эту девочку, да? – осторожно спросил Аркадий, и сердце его болезненно сжалось.
– Я не знаю, – еле слышно ответил Громов. – Я не помню этого. Только вдруг?..
– Слушай, – разозлился Арестов, – я сюда пришел, чтобы доказывать твою невиновность, а не наоборот. Давай рассказывай, что помнишь и знаешь. Выводы после будем делать.
– Ладно, не злись. Я был в парке, вернее, я там жил. Когда Маша от меня ушла… я не мог в квартире находиться. Вещи ее кругом: то расческа, то помада – ну, сам понимаешь. Два дня выдержал, а на третий взвыл, купил себе бутылку и нажрался. Потом совсем крышу сорвало, и я вообще в парк переселился. Ночи теплые, лето. В квартиру больше не возвращался. Спал на лавке и пил потихоньку. В ту ночь просыпаюсь, а очков нигде моих нет. Напротив девушка стоит. Привязалась ко мне, как банный лист – вроде перепихнуться со мной хочет. Наплела мне, что вроде больна и без этого дела не может. Поначалу я думал, что она меня разыгрывает. Разозлился сильно, думаю – вот зараза, мне и так фигово, а она издевается! Я ее отпихнул от себя, она даже на асфальт упала. Упала и заплакала. Мне ее почему-то так жалко стало… Стал я ее успокаивать – и успокоил на свою голову, – нервно рассмеялся Андрей. – Извини, Аркаша, ты просил подробно все рассказать, дальше интимные подробности идут, неудобно мне.
– А в камере тебе удобно? – спросил Аркадий без намека на иронию, и Андрей понял, что рассказать надо действительно все.
– В общем, я согласился. Она сказала, что зовут ее Лиза, и попросила отойти в кустики, чтобы ее не увидели знакомые. Я ей говорю, давай, мол, выпьем для храбрости. Но она очень решительно – нет, выпить ты еще успеешь, сначала – это…
– Ну
