проснулся от нестерпимого чувства голода. Желудок сжимался и недовольно урчал, упрекая своего владельца в невнимательности и отвратительном к себе отношении. Надо заметить, упрекать было за что. Если не считать того, что утром в него наскоро затолкали подгоревшую пересоленную яичницу, отвратительный кофе в первой половине дня и кофе более сносного качества, но очень горячий – вечером, то о нем просто забыли. Месть была коварна. Желудок терпеливо ждал всю ночь и взбунтовался лишь под утро, но зато за целый час до звонка будильника.
Быстров неохотно встал и отправился наводить ревизию в холодильнике.
– Пусто, – разочарованно сказал Сергей Федорович, оглядывая голые полки «Стинола». В ответ желудок жалобно булькнул.
В ветхих кухонных шкафчиках, кроме пачки йодированной соли и банки растворимого кофе, тоже ничего не оказалось. «Даже сахар уволокла, зараза», – с грустью подумал майор и тяжело вздохнул.
Сей нелицеприятный эпитет был адресован бывшей подружке, которая пару дней тому назад покинула его и лишила продовольственного запаса. Из вредности, конечно же. Осуждать «бывшую» всерьез Быстров не смел, он никогда не осуждал женщин, которые от него уходили. К тому же подружка была редким исключением в его карьере по завоеванию женского пола. С рыжеволосой пышкой Лолой он познакомился не в кафе, а в магазине. Лолочка работала продавцом в колбасном отделе, носила белоснежный передник и глубокое декольте. Глядя в это декольте, Быстров сглотнул слюну, попросил нарезать ему двести граммов «Докторской» и добавил жалостливо, что очень хочет есть. Видок у Сергея Федоровича при этом был действительно несчастный, потому что есть он хотел на самом деле, и очень сильно. Лолочка тут же расчувствовалась, сообщила, что кушать всухомятку вредно, тонко настругала колбаски, вручила ему кулек и сердобольно пообещала накормить Быстрова горячим, как только закончится ее смена. Обещание она свое выполнила и даже перевыполнила. Вечером состоялось их первое «сытое» свидание, а через неделю после знакомства Лола уже стояла на пороге его квартиры, держа в одной руке чемодан со своими вещами, а в другой – пакет с продуктами. Отвергнуть Лолу он не смог. Дома запахало ароматными кулебяками и свежеиспеченными пирожками с капустой. На голом кухонном окне появились веселенькие занавески в цветочек, а в ванной – зубная щетка пышечки, разноцветные полотенца и огромное количество баночек и тюбиков с непонятным содержимым. Она была тихой и аккуратной, великолепно подходила ему в постели и, вероятно, стала бы идеальной женой, если бы не ее безграничная тупость. Когда майор возвращался домой с работы и садился вкушать ее кулинарные шедевры, она присаживалась напротив и, подперев подбородок ладонями, живо и очень настойчиво интересовалась его служебными делами. Более всего подругу жизни интересовали трупы, на которые успел выехать за день Быстров. За столом отвечать на подобные вопросы не хотелось, настроение портилось, аппетит пропадал. Но это еще полбеды. Был у Лолы заскок и посерьезнее. Она по-особому проверяла
