о котором ползли по всей Москве, не давал Коноваловой спать спокойно. Молва о загадочном элитном клубе ходила самая разная, кто-то поговаривал, что клуб – это тайное общество самоубийц, кто-то уверял, что там собираются масоны, другие вещали, что клуб основали сатанисты, которые совершают ритуальные убийства младенцев, и предполагали еще много всяческих ужасов. У Мэрилин же на этот счет было свое мнение: она считала, что в клубе «Флоризель» устраивают оригинальные забавы для сильных мира сего. Возможно, столь популярные в последнее время ролевые игры или же другие нестандартные развлечения, придуманные для зажравшихся и скучающих богатеньких Буратино. Что это за развлечения, и собиралась выяснить Мэрилин, но Чижикову об этом знать пока было необязательно. Слишком недолго Коновалова была знакома с оператором, чтобы делиться с ним бесценной информацией, которую она буквально по крупицам собирала. Удалось выяснить имена некоторых членов клуба. Одной из фамилий, обозначенных в ее списке, был музыкальный продюсер Валерий Торчинский. С него-то Мэрилин и решила начать, а Чижиков (включив магнитолу и назвав Селивана голубым), сам того не ведая, подбросил ей гениальную идею, как подобраться к продюсеру.
Растерев полотенцем тело докрасна, Мэрилин просушила феном голову, набросила халатик и услышала звонок в дверь. На пороге нарисовался Чижиков.
– Ты чего, не готова еще? – оглядев ее с ног до головы, недовольно спросил Макс.
– Чижиков, ты не представляешь, что случилось! – втащив оператора в прихожую, заорала Мэрилин.
– Вот чума! Чего ты так орешь? – буркнул оператор, оглядывая скудный интерьер ее квартиры. Обозрев пространство, выцветшие обои и мебель семидесятых годов прошлого века, Макс пришел к однозначному выводу, что Мэрилин совершенно точно не дочь того самого Роберта Хейча, о котором он сначала подумал. Собственно, он ничуть не удивился: куриный мозг его напарницы, пусть и с небольшими проблесковыми маячками, никак не мог принадлежать дочери его кумира.
– Кофе будешь? – спросила Мэрилин.
– Буду.
– Я тебе вчера звонила. Блин, Чижиков, зачем ты телефон отрубил? Мне ночью в Александровском саду свиданку сам Леонид Штерн назначил!
– Свиданку?! – вытаращил глаза оператор и плюхнулся на табуретку в кухне.
– Ага, прикинь? Хотел, чтобы я у него интервью взяла, – Мэрилин засыпала в турку кофе, налила воды из чайника и грохнула турку на конфорку.
– Интервью, значит. Ночью. В Александровском саду. Какая же ты дура, Коновалова.
– Вот и я тоже малость напряглась, – Мэрилин обернулась и озадаченно уставилась на оператора. – Макс, чего это он, а?
– Похоже, Маня, гроссмейстер на тебя запал. Другого объяснения я не нахожу, – гоготнул оператор. – Ночь, Александровский сад, романтика, блин!
– Да иди ты, Чижиков! Скажешь тоже – запал, – смутилась журналистка, покосилась на
