уже пришел черед Джека придержать озверевшего оруженосца. Его собственная злость внезапно прошла, он сделал Крису знак помолчать и шагнул вперед.
– Отпустите девочку! – сказал он крайне спокойным и уверенным тоном. Реакция, как он и думал, последовала грубая.
– Отпустить? А, может, у нас с ней любовь? – Штырь издевался. Он подошел к Джеку и остановился напротив, лицом к лицу. – Короче, вы встряли, школьники. За то, что полезли в наши дела, с каждого из вас по три штуки.
Он вновь встал в «позу для колдовства», как окрестил ее Джек, взмахнув перед лицом парня растопыренными пальцами. Джек очень не хотел, чтобы его случайно заколдовали, и одним резким, выверенным движением кинжала, зажатого в руке, он снес оба вытянутых в его сторону пальца. Пальцы мягко упали на землю. Штырь в ужасе уставился на свою покалеченную руку.
– И больше не колдуй! – предостерег его Джек.
Штырь завопил, как поросенок, которого рачительная хозяйка тащит за ноги на задний двор, чтобы порадовать домашних вкусными отбивными.
– У него нож! – дико закричал мелкий. Тут и Крис продемонстрировал свое оружие. Штырь отпрыгнул назад, пытаясь по дороге прихватить свои пальцы с земли. Один он успел зацепить, но второй выскользнул из его окровавленной ладони и отлетел в сторону.
– Валим отсюда! – мелкий, с которого мигом сошла вся наглость, развернулся и со всех ног припустил по тропинке, стараясь оказаться как можно дальше от столь неадекватных школьников.
Двое его приятелей переглянулись и понеслись следом за ним. Лишь только Штырь оставался на месте, жалобно завывая и поглядывая на валявшийся палец, но боясь подойти.
– Забирай и проваливай, – приказал Джек. Штырь подхватил палец и побежал вслед за приятелями.
– Думаешь, не стоило их убивать? – кровожадно поинтересовался Крис, которому так и не удалось поучаствовать в потасовке, и поэтому он чувствовал себя слегка обделенным.
– По уму-то надо было, но вдруг здесь так не принято, я же не знаю, – оправдался Джек. – Вон у нее спроси, она же местная!
Крис уставился на шокированную девочку, которая не знала, радоваться ли ей чудесному избавлению от бандитов или в страхе поспешить как можно дальше от странных спасителей. Эти новые ребята были совершенно непонятными, таких она еще не встречала, и вдобавок одеты не по-человечески. Один, будто с картинок о крепостном праве, носил некогда белую рубаху почти до колен, с косым воротом на груди, застегнутым на три деревянные пуговицы, поверх – толстая стеганая куртка, а на ногах – странные, обтягивающие штаны, заправленные прямо в сапоги, а второй и того хуже – батистовую рубашку, заляпанную кровью, кожаные штаны и высокие сапоги, почти как у байкеров. Чувствовалось, что одежда им привычна и носят они ее не с целью покрасоваться, а потому что в ней удобно и комфортно. И ножи у них грозные, один покороче, второй подлиннее – настоящий кинжал, которым тот, «крепостной», так лихо отхватил пальцы у грозного хулигана.
– Девочка, –
