социальную программу, которая должна была коренным образом изменить направление развития Америки. «Римский клуб» по указанию Тавистока поручил «Стэнфордскому исследовательскому институту» разработать такую программу не только для Америки, но и для всех стран атлантического блока, а также стран-членов Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ).
Стюарт Батлер, протеже сэра Питера, передал президенту Рейгану «рекомендации» в 3000 страниц, которые, несомненно, содержали некоторые мнения, высказанные Энтони Веджевудом Бенном, депутатом британского парламента и членом Комитета 300. Бенн заявил членам Социалистического интернационала, собравшимся в Вашингтоне 8 декабря 1980 года: «Вы можете выиграть в условиях волкеровского кредитного коллапса, если вы будете способствовать Рейгану в ускорении кредитного коллапса».
Тот факт, что рекомендации Батлера были приняты и использованы администрацией Рейгана, подтверждается крахом ссудно-сберегательной и банковской отраслей, который усилился в условиях экономической политики Рейгана. Когда Бенн говорил «способствовать», он в действительности имел в виду то, что Рейгану следовало промыть мозги. Следует отметить, что фон Хайек, являющийся одним из основателей «Фонда наследия», поставил своего ученика Милтона Фридмана руководить осуществлением планов «Римского клуба» по деиндустриализации Америки, используя политику администрации Рейгана, чтобы ускорить коллапс прежде всего сталелитейной отрасли, а также автомобильной и строительной отраслей промышленности.
Кроме того, задача по подрыву сталелитейной промышленности США была также поставлена перед членом Комитета 300 Этьеном д’Авиньоном (Etienne D’Avignon), который также являлся членом французской «Черной аристократии». Вряд ли о д’Авиньоне слышал хотя бы один из тысяч металлургов и судостроителей, потерявших работу за последние десять лет. Я полностью опубликовал план д’Авиньона в апрельском номере Economic Review за 1981 год. На том судьбоносном собрании «Римского клуба» 10 декабря 1980 года в Вашингтоне присутствовал один таинственный человек из Ирана. Выяснилось, что это был Бани Садр, специальный посланник аятоллы Хомейни.
Мое особое внимание привлекла одна речь на конклаве 10 декабря 1980 года, главным образом потому, что произнес ее Франсуа Миттеран – человек, которого французский истэблишмент отверг и списал со счета. Но один мой источник в разведке ранее сообщил мне, что уже идет работа над тем, чтобы достать Миттерана из политического загашника, стряхнуть с него пыль и вернуть к власти – поэтому его слова представляли для меня большой интерес:
«Капиталистическое промышленное развитие несовместимо со свободой. Мы должны положить этому конец. Экономические системы XX и XXI веков будут использовать машины для подавления человека, прежде всего в области атомной энергии, где уже достигнуты существенные результаты».
Возвращение Миттерана в Елисейский дворец стало
