лютой, злой моей судьбе,Я слила б из воска яра
Легки крылышки себе
И на родину вспорхнула
Мила друга моего;
Нежно, нежно бы взглянула
Хоть однажды на него.
А потом бы улетела
Со слезами и тоской;
Подгорюнившись бы села
На дороге я большой;
Возрыдала б, возопила:
«Добры люди! Как мне быть?
Я неверного любила…
Научите не любить».
«– Голубчик мой, Ванюшка, куда…»
– Голубчик мой, Ванюшка, куда
едешь ты?
– Не скажу…
– Скажи разлюбезный, Ваня,
размилой,
– На базар.
– Голубчик мой, Ваня, возьми ж
меня с собой.
– Не возьму.
– Возьми разлюбезный, Ваня,
размилой.
– Садись да на край.
– Голубчик мой, Ванюшка, что
у тебя в мешке?
– Не скажу.
– Скажи разлюбезный, Ваня,
размилой.
– Яблоки.
– Голубчик мой, Ванюшка, дай
мне хоть одно.
– Не дам.
– Дай, разлюбезный, Ваня,
размилой.
– Возьми, да только гнилой.
– Голубчик мой, Ванюшка,
как мне его съесть?
– Не знаю.
– Скажи, разлюбезный, Ваня,
размилой.
– Гнилой срежь, а хороший
съешь.
– Голубчик мой, Ванюшка, где
ночуем мы?
– Не знаю.
– Скажи, разлюбезный, Ваня,
размилой.
– На постоялом дворе.
– Голубчик мой, Ванюшка, кто ж
разбудит нас?
– Не знаю.
– Скажи, разлюбезный, Ваня,
размилой.
– Есть захочешь – сама
вскочишь.
Тррр, приехали, слезай.
«Что ж ты, милый, не пришел…»
Что ж ты, милый, не пришел?
Я тебе велела…
Всю я ночку не спала —
Все в окно глядела.
А что же ты стоишь,
Глазоньками водишь,
Товарищу не велишь
И сам не подходишь?
Скоро, скоро снег растает,
Вся земля согреется.
Скажи верное словечко —
Можно ли надеяться?
Не сияет, не горит
Золото колечко.
Неужели не болит
У милого сердечко?
Голубую ленту бантом
Ты зачем завязывал?
Я любила тебя тайно,
А ты всем рассказывал.
Мне сказали, что сердита,
Из каменья сердце сбито.
Совершенно правильно —
Мое сердечко каменно.
Срубил белую березу,
Да в лесу осталася.
Любил девчоночку три года,
Да не мне досталася.
«На горе – колхоз, под горой…»
На горе – колхоз, под горой —
совхоз,
А мне миленький задавал вопрос.
Задавал вопрос, сам глядел
