этого милого ребёнка осуществится – она получит свои вожделенные хвост и уши. И в любое другое время она с большим удовольствием стала бы для Делии проводником в мир Кошачести… но не сейчас. Сейчас ей стало как-то тревожно на сердце – оттого что именно в эту ночь, когда она настроилась попрощаться с домом и шагнуть в новую жизнь, с нею вдруг произошло столько событий, у неё появилось столько причин задержаться.
А вот сам Бриаэллар, напротив, казалось, поддерживал Алу в её намерениях. В какой-то момент она поймала себя на мысли, что летит не над настоящим, живым городом, а над гигантским, простирающимся от горизонта до горизонта листом серой акварельной бумаги, на влажной поверхности которого расплывались прочерченные тёмным контуры домов, мостов, арок, башен и бледные пятна окон, подсвеченных статуй и фонарей. Деталей было уже не разобрать. Город словно поцеловал её на прощание и, укутавшись в одеяло из мглы, улёгся спать или занялся какими-то неотложными делами, предоставив ей заняться своими.
3. Страж кошачести
Эалы? Ну, это такие чёрные одичавшие алаи.
Миновав Воинский квартал, Аниаллу оказалась над площадью Серых Струй – пустынной и пыльной, с маленьким, хрипло журчащим фонтаном посередине. Сианай снизилась, медленно пересекла её и нырнула под арку в колючей стене седого боярышника, за которой пряталось это скорбное место. В глаза Алу тут же брызнуло всеми оттенками пламени: развернувшаяся перед ней улица была обсажена огненно-рыжими клёнами. В пылающей листве чёрными змеями извивались могучие ветви. Кое-где с них свисали птичьи гнёзда, похожие на огромные зеленоватые каштаны.
Улица Старых Клёнов стала именоваться так с первого дня своего существования, когда несколько тысяч лет назад её заложили кошки, перебравшиеся в Бриаэллар из Ал Эменаит – Великого леса. Такое название было попыткой создать иллюзию того, что они обитают здесь с незапамятных времён, являясь неотъемлемой частью города, его древней истории, культуры, а отнюдь не полудикими чужеземцами, только вчера – в самом прямом смысле этого слова – спрыгнувшими с ветки.
Минули годы, и теперь вряд ли кто-то мог представить себе Бриаэллар без дома ан Ал Эменаит, ставшего одним из самых многочисленных и влиятельных семейств. Однако то, что город принял этих лесных кошек, отнюдь не означало, что и они полностью приняли его: и по сей день эалы довольно скверно относились к «цивилизованному» образу жизни, с его большими скоплениями разномастных существ, шумом и толкотнёй, со всем этим этикетом, дипломатическим бредом, политической вознёй, экономикой и прочими вредными глупостями. Вот почему на улице Старых Клёнов не было ни одной лавки, ни одной гостиницы, ни одного ресторана.
Здесь царила тишина лесной чащи, лишь изредка нарушаемая криком птицы или шорохом крадущегося в траве зверя. По обеим сторонам мощёной чёрным камнем дороги тянулись сады, казавшиеся порядком одичавшими. В глубине спящих зарослей прятались низкие дома, похожие на огромные пни с шапками тёмного мха на макушке. Их мощные корни
