она поступила и со мной, когда я принял наследство, – ворвалась в квартиру внаглую, когда я открывал входную дверь. Не гнать же ее пинками… Но с Африканом (и это она хорошо знала) такой номер точно не прокатил бы.
– Так ты и вправду ничего не слышал? – с недоверием спросил участковый. – По-моему, ночью наверху у тебя был настоящий тарарам.
– Никита! Я что, идиот?! Домой я пришел около двенадцати. А судя по вопросу майора, Африкана завалили до полуночи. Услышь я над головой что-нибудь подобное, немедленно поспешил бы к старику на помощь. Ты же меня знаешь.
– Да знаю, знаю… Потому и верю тебе. А вот майор из убойного… трудно сказать, что у него на уме. Ну все, я побежал! Дела… – И Васечкин выскочил за дверь.
Да уж, дела… Я был потрясен. Не нужно иметь особый дедуктивный талант, чтобы связать снайперский выстрел по вороне и страшную смерть старика. Похоже, ворона была предупреждением, и Африкан это знал. Знал! Утром, когда он пришел ко мне с просьбой похоронить Аиду, в его облике чувствовалась обреченность. А убиенная ворона послужила своего рода черной меткой, которую в Средние века посылали пираты своим товарищам, чем-то провинившимся перед обществом. Бывшим товарищам.
Но тогда возникает логический вопрос: а кто такой Африкан? Что мы (мы – это жильцы дома) о нем знали? Ровным счетом ничего. Я только помню, что мой дед сторонился Африкана, и их отношения были предельно официальными и вежливыми: «Вечер (или день) добрый», «Как ваше здоровье?» и «До свидания».
И наконец, кому теперь передать фотоаппарат Африкана? Ведь он так и остался у меня. Я думал отдать его старику утром. И вообще – что мне с ним делать?
Выбросить – рука не поднимается: больно хорошая и дорогая вещь. А ведь фотоаппарат, как ни крути, улика. Менты тщательно обыщут квартиру Африкана и обнаружат то, что прилагается к любой подобной вещи, – упаковку, паспорт и инструкцию. Ведь аппарат был совершенно новым. И тогда у сыщиков возникнет закономерный вопрос: а где же сама вещь?
Похоже, я свалял дурака, не сообщив майору о вороне и о ее «похоронах»… Выбрасывать фотоаппарат в любом варианте нельзя. Вдруг Африкан кому-то рассказал, что машинка у меня. Ведь я не знаю о его контактах с внешним миром. Возможно, у него есть родственники, о которых никому не известно. Или «товарищи», вспомнил я про пиратов.
И тогда придут ко мне парни из убойного отдела милиции и потащат на цугундер. Кто последним видел гражданина Брюсова? Его сосед, некий Алексей Богданов. Это может подтвердить та же Чучундра. Она имела скверную привычку подолгу торчать у дверного глазка. Как только раздастся какой-нибудь шум на лестничной площадке – она уже на своем «наблюдательном посту».
А еще Богданов прикарманил фотоаппарат старика и, наверное, кучу денег (если судить по обстановке квартиры убиенного). В общем, подозреваемый в преступлении налицо (ведь мог старик открыть дверь соседу с нижнего этажа? конечно мог). И придется мне присесть на нары в СИЗО. Присесть надолго. Потому что вряд ли менты быстро найдут
