style="font-size:15px;"> «Авось не понадобится, – решила она про себя. – Им там, наверное, тоже надоело».
В ожидании мастера поступающие нервничали еще больше, чем вчера. Какая-то девушка с выражением отчаяния на лице и со слезами на глазах ходила взад-вперед по коридору и монотонно что-то повторяла, как невыученный урок.
– Затянешься? – предложил знакомый парень, который вчера приглашал Алю вместе снять стресс.
В руке у него была пачка сигарет, а гитара болталась за плечом на лохматой веревке.
– Я не курю, – покачала головой Аля.
– Да ты что, старушка! – удивился он. – Как же ты учиться собираешься? Тут все курят.
Он явно хотел поболтать и, не отставая, шел вслед за Алей по коридору.
– Может, я еще не поступлю. – Аля попыталась отвязаться от непрошеного собеседника.
– А если поступишь? А если курящую играть придется? – упорно не отставал он.
– Если, если!.. – рассердилась она наконец. – Придется – научусь!
Наконец вышла из аудитории Мирра Иосифовна и предложила заходить первой десятке. А мастера все не было, и непонятно было, когда же он появится и что вообще значит его отсутствие. Без него, что ли, будут смотреть?
Вызывали по алфавиту, и Аля, конечно, попала в злополучную первую десятку – по закону подлости! Сердце у нее сразу упало куда-то в живот, даже ахматовские стихи вылетели из головы.
Она сидела в большой тридцать девятой аудитории – в настоящем театральном зале – и думала о том, что любое невезение не может быть случайным…
Прозвучала ее фамилия, она обреченно набрала побольше воздуху и подошла к невысокой сцене. В эту минуту скрипнула дверь.
– Павел Матвеевич! – воскликнул тот самый длиннолицый педагог, который слушал Алю на первом туре. – А мы думали…
Члены комиссии тут же забыли про нее, обрадованные появлением мастера.
Аля тоже не сводила с него глаз, но от волнения у нее в глазах стоял туман и она никак не могла рассмотреть его получше. Она заметила только, что Павел Матвеевич Карталов выглядит немолодо и что походка у него неторопливая, потому что он слегка прихрамывает. Он сел среди других педагогов и сказал:
– Пожалуйста, начинайте.
Аля даже не сразу поняла, что эти слова относятся к ней. Потом она выдохнула набранный воздух и, забыв сказать, откуда отрывок, на выдохе произнесла:
– «Веселиться – так веселиться! Только как же могло случиться, что одна я из них жива?»
Она читала, представляя звуки шагов, которых нету, и существ странного нрава, и маскарадную болтовню… В зале было тихо, но ничего нельзя было понять по этой тишине: точно так же тихо было, когда читал предыдущий парень.
Отрывок был длинный и довольно сложный, но Але нетрудно было его читать. Она видела новогодний бал в Фонтанном Доме так ясно, что легко перевоплощалась в каждого из его участников, хотя ни один из них не
