Но в графе «Результат» было пусто.
– Еще рассматривают, – шепнула редактор.
Света повторила это в трубку, вернула ее на рычаг и мрачно сосчитала нерассмотренные произведения. Двадцать пять штук! Призадуматься над цифрой не успела, снова зазвонил телефон. На сей раз экзальтированная юница спрашивала, по какому адресу послать рукопись, сколько тысяч знаков в ней должно быть и, вообще, достойна ли эта лавочка ее дорогого внимания. Света тупо и громко повторяла за ней каждый вопрос, а потом беспомощно огляделась. Но коллеги уставились в мониторы, давая понять, что надо справляться самой.
– Вы зайдите на наш сайт, ознакомьтесь с информацией, вдруг мы вам действительно не подходим, – наобум, изо всех сил подавляя ехидство, сказала она.
– Хорошая идея, – похвалила девушка и отключилась.
Крещенная парой контактов телефонная барышня ощутила лютое желание разобраться в требованиях Павла Вадимовича и напомнить себе, что она не только придаток средства связи. Но не тут-то было. Снова звонок. Старческий мужской голос попросил «милейшую госпожу Осокину». Света передала трубку. Поговорив, Нинель Николаевна объяснила:
– Головин. «Милейшая госпожа Осокина» у него вроде пароля, чтобы узнавали. Зови меня всегда. Потрясающе пишет эротические сцены.
Телефон вновь ожил:
– Приветствую, это Костюкова, соедините-ка меня с моим редактором.
– Нинель Николаевна, вас Костюкова, – окликнула Света.
Но из-за стола довольно тяжело поднялся Павел Вадимович:
– Это мой автор.
«Ничего себе! – думала Света, пока он разговаривал. – Женские романы сочиняет сладострастный старец, а мужские – грубоватая баба? Сумасшедший дом какой-то. Интересно, они под псевдонимами издаются или…» Чтобы проверить свою догадку, она нашла список авторов. Точно! В серии «Любовь, любовь» обосновался беллетрист Головина, а в «Крутом парне» царила Костюков.
Настроение улучшилось. Пусть Нинель Николаевна тешится странностями встреч и расставаний, нежными улыбками и миражами. Это же, называя вещи своими именами, муть. Пусть непохожесть на русскую мужскую классику обеспечивает дама – за ряжеными всегда если не противно, то смешно и любопытно наблюдать. У Светы есть двадцать пять текстов. И она, кровь из носу, отыщет среди них пару-тройку, достойную уже придуманного ею названия серии – «Новый настоящий роман». Во всех смыслах новый и настоящий. И еще люди пришлют. И она еще найдет. А когда образуется круг ее авторов, когда возле этого проклятого телефона на берегу самотека усядется другая девчонка, Света не будет темнить. Так ей и напишет: «Мне нужны молодые неопытные авторы, пусть и дебютантки: они еще не умеют выдумывать, пишут с себя. А впечатления у них свежие – все болит, все кровоточит. Лишь бы сумели их передать. Схема романов: яркое знакомство – близость (секс) – бурное расставание. Все должно быть на эмоциях, захватывающе, с абсолютной
