приемной появилась Наталья.
– Ты почему еще здесь? – Аккуратно выщипанные брови взлетели под светлую челку, руки неудержимо поползли к бедрам: принять позу торговки-скандалистки.
– Но я же не могу вот так уйти, – удивилась девушка. – Люди звонят… И Святослав Алексеевич к обеду должен подъехать.
– Вот и будет ему сюрприз! Давай, собирай манатки и выметайся, ясно? Чтобы через пять минут тебя тут не было! А не то прикажу охране вывести тебя вон.
Каблуки мадам уже звонко цокали по коридору, а Рада все еще смотрела на дверь. Ну не дура ли? Ведь дело ее мужа пострадает: кто будет к телефону подходить, на звонки отвечать, посетителей встречать? Что за фирма без секретарши? Впрочем, раз дело дошло до угроз, надо уходить. С этой чокнутой станется натравить на нее своих качков.
Ирада открыла ящик стола и принялась собирать в пакет личные мелочи: кружку, чай, учебник английского, пару журналов. Коробку конфет, которую вчера презентовал ей кто-то из клиентов, она решила по дороге занести Катерине Сергеевне. Они с бухгалтерами чайку попьют, когда Наталья умотает куда-нибудь.
Так, остались туфли на удобном каблуке и палантин, который она иной раз накидывала, если кондиционер вдруг начинал работать с излишним энтузиазмом. Все в пакет – и до свиданья всем. Раиса Петровна чуть не плакала: она искренне огорчилась тем, что такая милая, воспитанная девочка уходит. Неизвестно еще, кого возьмут на ее место.
Девушка попрощалась со всеми сослуживцами, благо мегера сидела у себя в кабинете и ворковала с кем-то по телефону. Благодаря редкому имени Ираду звали по-разному: кто-то Ирой, кто-то Радой. И теперь сотрудники и сотрудницы, которые, общаясь по электронной почте, уже были в курсе увольнения, выскакивали в коридор и, посматривая в сторону кабинета Натальи, торопливо говорили:
– До свиданья, Ирочка, так жаль, что ты уходишь.
– Пока, Рада, удачи тебе!
– Надеюсь, что на другом месте больше повезет!
– Не расстраивайся, Ирада, любые перемены к лучшему!
Девушка кивала, улыбалась и благодарно отзывалась на любой вариант, хотя ей больше всего нравилось имя Рада. Так звала ее мать и на вопрос девочки, почему ее назвали таким сложным, непривычным русскому уху именем, отвечала: «Потому что оно похоже на слово „радость“. А ведь ты – моя радость».
И вот Рада уже идет по улице, немного растерянная от собственной свободы и нежданно наступивших в ее жизни перемен. Начало сентября почти не отразилось на городе: Москва была по-летнему тепла и солнечна… хотя многие сказали бы, что в городе ужасно пыльно и жарко. Люди уже обрели загар, и многие изо всех сил старались его продемонстрировать, оголяясь по максимуму. Над улицами висела туманная пелена: пыль и смог делали перспективу чуть смазанной, а краски окружающего мира не слишком яркими. Не спеша девушка шла по улице к метро, улыбаясь солнышку, отмечая интересные новинки в витринах и рассматривая прохожих. «Ах, какие туфли роскошные на той тетке… На мне бы эта кофточка смотрелась
