/section>Шутка
– Послушайте, Андрей Палыч, – вывел меня из раздумий голос помощника. – Сможете найти время и пообщаться с подругой моей жены? Какие-то странности с ней творятся. Нормальная баба была, а последний год как сглазили – в конторе все уже потешаются над ней, такое иногда выскажет!
– Например?
– Ну, вот, на прошлой неделе попросила у коллеги по работе очередной номер еженедельника, который тот регулярно приобретает, и стала искать в нём статью про жабу, что нападает на детей. Листает, волнуется, почему не находит, уверяет, будто утром по радио об этой заметке слышала. Жена у меня сердобольная, успокоила подругу, как могла. А вечером за ужином со мной тревогой поделилась. Вы ведь психиатр по основной профессии, может быть, чем поможете!
– Патопсихолог. Это несколько другое, Серёжа. Психиатр, как всякий иной лекарь выясняет причины болезни, в данном случае – психической. Исследует синдромы и симптомы, типичные для конкретного заболевания, логику их появления, анализирует критерии прогноза болезни, ищет пути исцеления.
Мы, патопсихологи, исходим из закономерностей развития нормальной психики, сопоставляя их с закономерностями распада психической деятельности и свойств личности. Мы не ставим диагнозы – лишь даём медикам для этого дополнительные материалы, помогаем установить качество восстановления при оценке эффективности лечения.
Как видишь, объекты исследования близки, но отличны по своему предмету.
Прости за столь продолжительное объяснение, но, ты знаешь, я во всём обожаю конкретность. А что касается твоей просьбы – вот, передай визитную карточку, пусть твоя супруга свяжется со мной, оговорим удобное для женщин время визита, побеседуем. Мой распорядок дня тебе известен.
На переданном Сергею кусочке картона значилось: «Смыслов Андрей Павлович, кандидат психологических наук, частный детектив». Ниже был указан широко известный тесному кругу моих клиентов номер мобильного телефона.
– А по делу Сверчкова тебе удалось разузнать что-нибудь значимое?
Борис Григорьевич Сверчков, ведущий научный сотрудник одного из институтов, скончался в собственной постели около месяца тому назад согласно официальному медицинскому заключению от сердечного приступа. На прошлой неделе ко мне по рекомендации знакомых обратился от имени ближайшей родни покойного его племянник. Родственники усомнились в правдоподобности версии естественного ухода Сверчкова, так как, по их мнению, при этом таинственным образом исчезла изрядная сумма денег, незадолго до смерти снятая им со счёта в банке.
Откровенно говоря, дело на первый взгляд не представлялось интересным. Мы с помощником взялись за него лишь по одной причине: Сверчков, также как и мы с Сергеем, в прошлом военнослужащий, получивший ранение в бою, нашёл своё место в мирной жизни, был вполне благополучен, и его кончина в возрасте пятидесяти трёх лет нам показалась явно преждевременной.
– Мне повезло в институте, где работал Сверчков. Кадровик, с которым они корешили, позволил изучить личное дело. Из бумаг выяснилось, что тот отслужил действительную в воздушно-десантных войсках. После службы окончил военное училище и был направлен в Афганистан. Воевал в составе 317-го гвардейского парашютно-десантного полка. 28 февраля 1980 года в районе Асмара участвовал в кровопролитном бою, был ранен. В результате ранения лишился глаза. Вернувшись в Москву из Ташкента, где лечился в одном из госпиталей, в 1981 году окончил Всесоюзный институт повышения квалификации руководящих и инженерно-технических работников в области стандартизации, качества продукции и метрологии. В том же году поступил на работу в головную научную организацию одного из ведомств, где посвятил себя проблемам унификации. После принятия в декабре 2002 года Федерального закона о техническом регулировании, участвовал в его внедрении на предприятии и фактически стал руководить разработкой технических регламентов. Зарабатывал неплохо, получал хорошие премиальные. Вот, собственно, всё, что о Сверчкове я нарыл в бумагах.
– Что же, хорошо. Сама возможность иметь некоторые сбережения подтверждается. Теперь я попрошу тебя пообщаться с родственниками, соседями. Узнай, с кем дружил, как проводил время. По словам племянника, жил наш Борис Григорьевич замкнуто, семьёй так и не обзавёлся. Но наверняка были какие-то женщины в его жизни. Постарайся и это выяснить, – напутствовал я помощника, отправляя на задание.
С некоторых пор, точнее уже три года после того, как я оставил службу, комфортно ощущаю себя лишь в домашней обстановке. Город с его жуткими строениями-новоделами, вечными пробками, сутолокой, изобилием пошлых рекламных призывов стал для меня чуждым и неприятным. Компьютер, книги, которые по моим заявкам доставляли курьеры Интернет-магазинов, периодически посещавшие мою обитель клиенты, размышления над проблемами очередного дела в тиши и уюте, да преданный помощник – этого мне вполне доставало для полноты счастья.
Наше
