тут?
– Идем с нами, – предложил я. – А от Яра он поможет тебе вернуться к Периметру. Так, Шустрый?
– Ну, если артефактами разживемся да деньгами Фишера… ладно, помогу. Только учтите, это обоих касается: слушаться меня беспрекословно. Вы здесь новички, ничего не знаете, а в Зоне – как на передовой, очень быстро коньки можно отбросить.
Пригоршня нахмурился и явно собрался возражать, но я перебил:
– Как тебя звать, десантура?
– Никита, – пробормотал он. – Только я к Пригоршне привык уже.
– Да, хотел спросить, а с чего у тебя погоняло такое? – влез Шустрый.
– Так это… – тот почесал темя, раньше прикрытое ковбойской шляпой. – Я фильмы старые люблю, вестерны. Ну, Сердже Леоне всякого… «За пригоршню долларов», и еще… Рассказывал про это парням на базе, а Костян покойный и придумал вот. Как-то прицепилось сразу, теперь, прикиньте, даже начальство иногда так зовет.
– Так вот, Никита Пригоршня, – продолжал я, – у тебя все равно нет выбора. Ни я, ни Шустрый сейчас к Периметру идти не собираемся, и заставить нас ты не можешь. А сам, скорее всего, не выживешь, одно дело – на вертушке летать или устраивать зачистки браконьеров у Периметра, другое – по глубокой Зоне идти. Так что давай с нами. Это всего лишь отсрочка, скоро все равно попадешь к своим.
Выхода у него и правда не было – и, осознав это, десантник молча отвернулся от нас. С хмурым видом улегся на бок и закрыл глаза. И спросил:
– Ночуем здесь?
– Здесь, – подтвердил Шустрый. – Дежурим по очереди. Спецназ – не засыпай, ты первый будешь. Часы имеются? Через два часа будишь этого, как тебя назвать…
– Химик он, – вставил Пригоршня, приподнимая голову.
– Почему? – удивился я.
– Химик, говорю! Хитрый очень, потому что свои игры ведешь, химичишь. И молчишь больше.
Я пожал плечами:
– Потому что предпочитаю не говорить, а думать.
– Правильно, вот вы, химики, все такие…
– Химик так Химик, – подвел итог Шустрый. – Короче, еще через два часа Химик будит меня. Все, теперь заткнулись оба, день завтра, кажись, предстоит сложный, а я устал.
– Нет, подожди, – сказал я, – последних два вопроса. В записке сказано про какой-то излом Яра. Что за излом? И что за Яр вообще?
Он махнул рукой:
– Излом – место, где Яр делает крутой поворот. Если рано выйдем – до вечера попадем туда. А сам Яр, это… короче, увидите. Его лучше раз увидеть, чем сто раз про него услышать. И не только увидеть, понюхать еще хорошо. Все, теперь спать.
Глава 4
Утро застало нас лежащими в зарослях возле места, где свалилась вертушка. Вокруг нее топтались какие-то люди, большинство – в темных комбезах и похожих кожаных куртках, с автоматическими винтовками в руках.
– Военсталы это, – прошептал Шустрый, расположившийся между мною и Пригоршней. – Лично я с ними
