на происходящие «коммунальные революции». Потом спохватилась, стала осуществлять контроль за ними. Обязала некоторые «добропорядочные города» помогать государству военной силой и деньгами. Те не считали это обременительным: в короле видели противовес притязаниям сеньоров (через какое-то время союз городов и королевской власти в значительной степени будет способствовать укреплению монархии во Франции).
О города, о нравы…
Город – это то, что за его крепостной стеной. Когда он перебирается через нее, раздаваясь в плечах, строится новая, а старая забрасывается, ветшает и растаскивается на стройматериалы. В новой стене – новые городские ворота, иногда с подъемным мостом. В них стоит бдительная стража, которая десять раз спросит, зачем пожаловал путник и что такое в возах у торговца. Если все в порядке – взыщет положенную пошлину за право входа или въезда.
Уже за старыми стенами быстро стал вырисовываться специфический городской уклад, народилась и сразу же стала расти вширь и вглубь городская культура. Та, на которой до сих пор зиждется великая цивилизация Запада.
Города, при всей их несхожести, в чем-то были однотипны. Тот рынок, на который когда-то окрестные крестьяне привозили снедь для прокорма обитателей призамковой слободы, превратился в центральную площадь (а нынешний городской рынок теперь на соседней). Замок сеньора по-прежнему громоздится поблизости на холме, но это уже не сердцевина города, а скорее довесок к нему – от которого никуда не деться и который надо терпеть.
На центральной площади высятся собор и ратуша – здания, на которые денег не пожалели. Они, как и городские стены, главные предметы гордости и свидетельства благополучия горожан.
Средневековые соборы огромны, их строительство иногда не укладывалось и в столетие. В одной части храма давно уже служили мессы, а в это время рядом, за стеной, каменщики копошились на лесах. До XII века соборы строили в романском стиле – суровом, грубоватом, без особых излишеств. Его храмы похожи на римские базилики, в плане они образуют крест. Из средокрестия в небо устремляется колокольня (по-итальянски кампанилла). Как можно выше – чтобы и к Богу поближе, и еще издали, при подъезде к городу было виднее.
Руанский собор
Привлекает декор романских храмов. Скульптуры не очень-то изысканны, но они как бы соприсутствуют нам, дышат рядом с нами живой жизнью – и в то же время понятно, что они посланцы мира иного. Отчасти такое ощущение может быть вызвано тем, что это не просто декоративные элементы: если статуя напряжена, то, скорее всего, она действительно несет на себе огромную тектоническую нагрузку, она работает, а не имитирует давящую на нее тяжесть.
На стенах можно было любоваться фресками, изображающими сцены из Священной истории или из житий святых. На стене, противоположной алтарю, как правило, призывал к покаянию и предостерегал от излишних упований на блага мира сего Страшный Суд.
Обычай этих живописных
