и Фаршу, дочерям Халида. Его толстые каменные стены и оборонительные сооружения могли противостоять любому нападению так же хорошо, как и старый арабский форт в городе.
– В крепость Марсель?
Министры обменялись взглядами, в которых явно читалось облегчение, когда улыбка султана погасла и тень беспокойства скользнула по его лицу.
Такое случилось не впервые: советники султана постоянно расписывали ему в самых черных красках угрожающие последствия его миролюбивого поведения. Им было очень важно, чтобы на троне оставался султан Меджид – пока он на троне, им обеспечены их высокие посты. Посты, не только дающие власть, но и умножающие их солидное состояние.
Но терпение министров начинало иссякать. Каждый день принц Баргаш мог нанести удар первым.
– Мой брат не настолько ослеплен, чтобы не видеть, как он заблуждается, – только и сказал султан. – Я убежден, что со временем он осознает, как бессмысленны его интриги против меня, и в конце концов он их оставит.
Сулейман ибн-Али с трудом подавил непроизвольный стон.
– Но то, что он поступает против предписанных для всех братьев вашего высочества правил и не является на ваши аудиенции и приемы, должно дать вам понять, как серьезно он взялся за дело, – проговорил сановник нарочито медленно, как будто объясняя ребенку особенно трудное положение вещей. – Да разве вы не видите, что он даже не дает себе труда притвориться и заверить вас в своей верности и преданности.
– Вам давно следовало бы принять наши советы и арестовать кое-кого из приверженцев принца Баргаша и посадить в тюрьму! – выкрикнул четвертый министр. – А еще лучше – надо бы их всех сразу выслать с Занзибара!
– Не могу же я собственного брата… – султан Меджид хотел еще что-то возразить, но Сулейман ибн-Али, нарушая все правила этикета, оборвал его:
– Ваш собственный брат, ваше высочество, не погнушается обстрелять Бейт-Иль-Сахель из пушек и превратить его в руины, а вас собственноручно заколоть кинжалом – прямо в сердце!
Султан Меджид старался избежать пронзительного взгляда своего министра и нервно начал крутить вокруг пальца бриллиантовое кольцо. Прошло несколько секунд, в течение которых кое-кто из министров обменялся вопрошающими, полными надежды или сомневающимися взглядами.
– И что вы теперь предлагаете? – словно нуждаясь в поддержке, спросил султан Меджид.
– Велите окружить все три дома солдатами, – посоветовал Сулейман ибн-Али. – Всех припасов и воды навечно не хватит, и у заговорщиков будет время все обдумать и принять другое решение. Если и это не поможет, мы могли бы их выкурить оттуда.
– Дайте же ваше дозволение на это, ваше высочество!
– Если вы сейчас не начнете действовать, вы очень скоро об этом пожалеете!
Бледность разлилась по лицу султана, и он невольно сгорбился под градом предложений, бурно выкрикиваемых министрами.
– Не
