в окно. Скоро полнолуние. Спокойной ночи, малышка.
Малышкой она обыкновенно звала только Эллен или, в крайнем случае, кого-либо из внучек. Лидия испугалась. Неужели новость настолько выбила маму из колеи, что она не смогла оценить важность сказанного? Одновременно Лидия почувствовала себя виноватой перед Маттиасом. Старший и более благоразумный брат советовал ей не выкладывать все сразу.
На следующее утро спозаранку, когда еще не пробило семь, Лидия позвонила Эллен и сразу начала с вопроса: «Встала ли уже мама?» Эллен спешила. В момент звонка она садилась завтракать. Кроме того, ей нужно было успеть прочитать газету и поторопить Амалию. Отчет Лидии о вчерашнем вечернем разговоре привел ее в немалое удивление.
– Посмотри, пожалуйста, не встала ли уже мама, – попросила Лидия. – Она так странно отреагировала, что я боюсь, как бы она чего с собой не сотворила.
– Ты ее плохо знаешь, – последовал ответ сестры. – Мама вовсе не сентиментальная натура. Впрочем, я слышала звук спускаемой воды в туалете. Она обычно встает не раньше, чем мы уйдем. Лидия, я тебе позвоню в обеденный перерыв, и там посмотрим.
На этом Эллен решительно прервала связь, как это любили делать все сестры.
6
С недавних пор Эллен знала, как на профессиональном языке называется боязнь мышей: музофобия. Мама никак не могла понять, почему дети боятся этих безобидных зверьков. Сама она без церемоний могла поймать и взять в руки практически любое существо, знала, чем его кормить, и легко приручала. Правда, с такой же непринужденностью и убивала животных, если было нужно. Из ее пятерых детей только Эллен впадала в истерику при виде крошечного мышонка. А недавно, обнаружив под диваном серый комочек из пыли и паутины, так ужасно кричала! Вот внучка, что ни говори, другой закалки. Как-то раз подруга оставила ей на попечение на пару недель змею – и ничего.
Надо ли говорить, что страдавшая музофобией Эллен естественным образом восприняла как дурной знак, что ее сослуживица этим утром в подробностях расписывала всем встречным и поперечным, как она нашла на кухне вялую, наверное на сносях, мышку и как задержала несчастное животное с помощью колпака для сыра. В обед Эллен так и не смогла притронуться к бутерброду с жирной ливерной колбасой и, выбрав меньшее зло, в душевном расстройстве позвонила сестре.
Первым делом она узнала от Лидии, что анализ ДНК провели и с пробой слюны Амалии. Эллен немало рассердило, что дочь повела себя как интриганка и за ее спиной связалась с Гердом Дорнфельдом.
– Верится с трудом, но это так, – сказала Лидия. – Наш ловкий Маттиас действительно заманил этого господина Дорнфельда в генетическую лабораторию! Слава богу, анализ ДНК – это квантовый скачок в науке, раньше-то степень родства никто бы с надежностью не подтвердил. Герд на самом деле приходится нам кровным братом, но при этом Амалия не является его кровной племянницей. Тебе это понятно?
– И ты посмела
